Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми узнать о ключевых изменениях в академической среде, научных открытиях, образовательных трансформациях и опыте ведущих вузов.
Отправляя форму, вы принимаете условия политики конфиденциальности.
Архитектура и строительство —
вне конкуренции
вне конкуренции
Интервью с ректором Томского государственного архитектурно-строительного университета (ТГАСУ) Виктором Власовым.
Мы обсудили, как университет вовлекает студентов в проектную и экспертную деятельность и тем самым задает практикоориентированный вектор всему процессу обучения; в каком состоянии сейчас пребывает архитектурно-строительное образование и почему у него хорошие перспективы. А еще узнали, какие города мира впечатлили ректора ТГАСУ своей архитектурой.
Университет прикладного типа
— ТГАСУ готовит будущих специалистов в области строительства и архитектуры и сам при этом ведет проектную и экспертную деятельность. Как такое сочетание образовательной и прикладной функции отразилось на структуре вуза? Есть ли какие-то особенности?
— Особенности в структуре ТГАСУ, безусловно, есть, и связаны они с подразделениями, отвечающими за прикладную деятельность.
Одно из них — региональный проектный институт, РПИ. Слово «региональный» в названии появилось не случайно. Институт был создан 8 лет назад, в период, когда в регионе закрывались проектные организации. ТГАСУ вместе с администрацией Томской области планировал возрождение проектного института на базе нашего университета. Задуманное тогда не получилось реализовать, однако РПИ по-прежнему существует, и мы выполнили с ним немало крупных проектов.
В университете также есть лаборатория для испытаний дорожных конструкций и научно-образовательный центр строительных материалов. Это не какая-то комната, это цех с оборудованием, с 10-метровым краном-балкой, где мы испытываем новые изделия строительных компаний сибирского региона: крупные балки, лестничные марши, плиты. Для этого у нас есть соответствующая сертификация. На испытания к нам привозят изделия из Томской, Кемеровской, Новосибирской областей.
— Студенты тоже вовлечены в эту работу?
— У студентов там проходят лабораторные занятия. Учащиеся вместе со своими преподавателями, инженерами, готовят материалы к испытаниям и напрямую участвуют в процессе.
Это и есть практикоориентированное обучение, когда студенты осваивают не только теоретические знания, но и видят материалы вживую, своими руками их исследуют.
Приведу в пример наш проект «Экспериментальный километр». Мы его запустили в продолжение развития общероссийской программы «Безопасные качественные дороги», цель которой — привести в порядок федеральные и региональные дороги. Но помимо них есть еще и множество межпоселковых дорог, они тоже требуют улучшения качества.
Мне пришла идея: почему бы нам не разработать эффективные недорогие технологии для решения этого вопроса. В областной администрации идею поддержали, и «Автодор» выделил нам средства, чтобы мы в течение трех лет испытывали вместе с ними новые дорожные технологии на экспериментальном километре дороги недалеко от Томска.
Отрезок дороги разбили на 4 участка и на каждом применяли какие-то новые технологии: на одном уложили, как говорят специалисты, «тощий» бетон, тонкий бетонный укрепляющий слой, на другом — новую армированную сетку и так далее.
На экспериментальных участках поставили датчики, с помощью которых мы наблюдали за состоянием дороги после зимы, после прохождения тяжелого транспорта и прочих нагрузок.
Ряд технологических решений, которые успешно прошли испытания, уже используется на дорогах. Их даже начали внедрять в другом регионе — в Ямало-Ненецком автономном округе. Недавно оттуда вернулась наша экспедиция, так что это по-настоящему научный подход к дорожному строительству.
— Эти инновации в технологиях как-то отражаются в системе подготовки студентов?
— С недавнего времени была поставлена задача, что все федеральные объекты теперь должны строиться с применением технологии информационного моделирования, ТИМ (аналог BIM-моделирования за рубежом — прим. ред.). Смысл технологии в замене бумажной проектно-сметной документации на компьютерную модель.
ТИМ включили в свои учебные планы все строительные вузы страны, а ТГАСУ создал свой центр технологий информационного моделирования еще до массового распространения этого курса. В этом центре мы учили инженеров по программам переподготовки кадров, а сейчас активно готовим будущих специалистов в этой области.
— То есть бумажные альбомы завтра будут восприниматься, как деревянные счеты?
— Примерно так, хотя этот процесс идет довольно медленно.
— Особенности в структуре ТГАСУ, безусловно, есть, и связаны они с подразделениями, отвечающими за прикладную деятельность.
Одно из них — региональный проектный институт, РПИ. Слово «региональный» в названии появилось не случайно. Институт был создан 8 лет назад, в период, когда в регионе закрывались проектные организации. ТГАСУ вместе с администрацией Томской области планировал возрождение проектного института на базе нашего университета. Задуманное тогда не получилось реализовать, однако РПИ по-прежнему существует, и мы выполнили с ним немало крупных проектов.
В университете также есть лаборатория для испытаний дорожных конструкций и научно-образовательный центр строительных материалов. Это не какая-то комната, это цех с оборудованием, с 10-метровым краном-балкой, где мы испытываем новые изделия строительных компаний сибирского региона: крупные балки, лестничные марши, плиты. Для этого у нас есть соответствующая сертификация. На испытания к нам привозят изделия из Томской, Кемеровской, Новосибирской областей.
— Студенты тоже вовлечены в эту работу?
— У студентов там проходят лабораторные занятия. Учащиеся вместе со своими преподавателями, инженерами, готовят материалы к испытаниям и напрямую участвуют в процессе.
Это и есть практикоориентированное обучение, когда студенты осваивают не только теоретические знания, но и видят материалы вживую, своими руками их исследуют.
Приведу в пример наш проект «Экспериментальный километр». Мы его запустили в продолжение развития общероссийской программы «Безопасные качественные дороги», цель которой — привести в порядок федеральные и региональные дороги. Но помимо них есть еще и множество межпоселковых дорог, они тоже требуют улучшения качества.
Мне пришла идея: почему бы нам не разработать эффективные недорогие технологии для решения этого вопроса. В областной администрации идею поддержали, и «Автодор» выделил нам средства, чтобы мы в течение трех лет испытывали вместе с ними новые дорожные технологии на экспериментальном километре дороги недалеко от Томска.
Отрезок дороги разбили на 4 участка и на каждом применяли какие-то новые технологии: на одном уложили, как говорят специалисты, «тощий» бетон, тонкий бетонный укрепляющий слой, на другом — новую армированную сетку и так далее.
На экспериментальных участках поставили датчики, с помощью которых мы наблюдали за состоянием дороги после зимы, после прохождения тяжелого транспорта и прочих нагрузок.
Ряд технологических решений, которые успешно прошли испытания, уже используется на дорогах. Их даже начали внедрять в другом регионе — в Ямало-Ненецком автономном округе. Недавно оттуда вернулась наша экспедиция, так что это по-настоящему научный подход к дорожному строительству.
— Эти инновации в технологиях как-то отражаются в системе подготовки студентов?
— С недавнего времени была поставлена задача, что все федеральные объекты теперь должны строиться с применением технологии информационного моделирования, ТИМ (аналог BIM-моделирования за рубежом — прим. ред.). Смысл технологии в замене бумажной проектно-сметной документации на компьютерную модель.
ТИМ включили в свои учебные планы все строительные вузы страны, а ТГАСУ создал свой центр технологий информационного моделирования еще до массового распространения этого курса. В этом центре мы учили инженеров по программам переподготовки кадров, а сейчас активно готовим будущих специалистов в этой области.
— То есть бумажные альбомы завтра будут восприниматься, как деревянные счеты?
— Примерно так, хотя этот процесс идет довольно медленно.
«Сегодня у меня нет опасения за архитектурно-строительное образование. Каждый год нам увеличивают контрольные цифры приема. Год назад у нас было 50 мест на прикладную информатику, в этом году 75, в следующем будет 100. В прошедшую приемную кампанию мы выполнили план приема с первого раза и не объявляли вторую волну, которая в этом году накрыла многие вузы».
Выпускники перестали сдавать физику
— В интервью пятилетней давности Вы отметили, что в России осталось всего семь архитектурно-строительных вузов. На Ваш взгляд, это достаточное количество? Испытывают ли соответствующие отрасли нехватку кадров?
— В инженерно-техническом составе нехватка специалистов ощущается меньше, а вот рабочие кадры в строительной индустрии в страшном дефиците.
Недавно разговаривал с генеральным директором предприятия, у него 1500 работников и 200 вакантных мест на рабочие специальности. Это большая проблема, особенно в сфере строительства.
Техникумы не справляются с этой задачей на 100%, несмотря на увеличение контрольных цифр приема.
Что касается вузов, то, к счастью, волна сокращений архитектурно-строительных университетов прекратилась, у нас их по-прежнему семь. Сейчас, на мой взгляд, в них идет процесс созидания и развития, который поддерживается Правительством, что в условиях новой экономической ситуации особенно важно.
Эти профильные вузы практикоориентированы, они значительно помогают промышленности, в том числе в части импортозамещения.
Сегодня у меня нет опасения за архитектурно-строительное образование. Каждый год нам увеличивают контрольные цифры приема. Год назад у нас было 50 мест на прикладную информатику, в этом году 75, в следующем будет 100. В прошедшую приемную кампанию мы выполнили план приема с первого раза и не объявляли вторую волну, которая в этом году накрыла многие вузы.
— В интервью пятилетней давности Вы отметили, что в России осталось всего семь архитектурно-строительных вузов. На Ваш взгляд, это достаточное количество? Испытывают ли соответствующие отрасли нехватку кадров?
— В инженерно-техническом составе нехватка специалистов ощущается меньше, а вот рабочие кадры в строительной индустрии в страшном дефиците.
Недавно разговаривал с генеральным директором предприятия, у него 1500 работников и 200 вакантных мест на рабочие специальности. Это большая проблема, особенно в сфере строительства.
Техникумы не справляются с этой задачей на 100%, несмотря на увеличение контрольных цифр приема.
Что касается вузов, то, к счастью, волна сокращений архитектурно-строительных университетов прекратилась, у нас их по-прежнему семь. Сейчас, на мой взгляд, в них идет процесс созидания и развития, который поддерживается Правительством, что в условиях новой экономической ситуации особенно важно.
Эти профильные вузы практикоориентированы, они значительно помогают промышленности, в том числе в части импортозамещения.
Сегодня у меня нет опасения за архитектурно-строительное образование. Каждый год нам увеличивают контрольные цифры приема. Год назад у нас было 50 мест на прикладную информатику, в этом году 75, в следующем будет 100. В прошедшую приемную кампанию мы выполнили план приема с первого раза и не объявляли вторую волну, которая в этом году накрыла многие вузы.
«Абитуриенты перестали сдавать физику. На инженерные специальности четыре из шести томских вузов принимают с результатами ЕГЭ по физике. Из 5500 выпускников в этом году ее сдавали только 800 человек, а ведь несколько лет назад таких было 2000».
— Со стороны кажется, что в архитектурно-строительный университет поступают осознанно, целенаправленно, желая получить конкретную профессию, а не просто диплом о высшем образовании. Вместе с тем ТГАСУ конкурирует с другими вузами Томска, и это сильнейшие университеты. Как в таком положении вузу выдерживать конкуренцию? Что в нем должно быть, чтобы он был привлекательным и для поступающих, и для студентов?
— Вы правы, в Томске сильные университеты, но архитектура и строительство — вне конкуренции. В остальных пяти вузах города нет таких направлений. Это уже облегчает нам нагрузку, особенно по строительству. На промышленное и гражданское строительство в ТГАСУ самый большой набор.
Абитуриенты действительно выбирают наш вуз целенаправленно, и это результат в том числе нашей профориентационной работы.
Мы организуем в томских школах целевые профильные классы, где наши преподаватели готовят ребятишек начиная с седьмого класса, чтобы они заранее понимали, какую профессию могут получить в ТГАСУ, и сознательно ее выбирали. Уже был первый выпуск, в котором практически 99% поступили на архитектурный факультет, куда вообще просто так не попадешь — там, помимо обычных экзаменов, нужно выполнить еще творческое и инженерное задания.
Еще отмечу о конкуренции внутри города: в Томске все вузы объединены в Большой университет, причем по отличной от традиционной в России модели. У нас же как обычно: если объединяться, то всех под одну печать. Мы решили пойти по другому пути.
У каждого университета свой вектор развития, но в общих проектах мы работаем вместе. Допустим, сейчас проходят выездные комиссии, куда входят архитекторы, юристы, строители из разных вузов, но команда набирается под брендом Большого Томского университета. У студентов есть возможность пользоваться библиотеками других вузов. С нового учебного года первокурсники получили пропуска, которые действуют и в других университетах.
Так что мы, вузы, дружим. Проблема в другом, и существует она не только в Томске, но и по всей стране. Абитуриенты перестали сдавать физику. На инженерные специальности четыре из шести томских вузов принимают с результатами ЕГЭ по физике. Из 5500 выпускников в этом году ее сдавали только 800 человек, а ведь несколько лет назад таких было 2000.
Нам пришлось вводить, помимо физики, информатику и химию, чтобы дать возможность большему числу абитуриентов попасть к нам на технические специальности. Вот это настоящая проблема, и ее надо как-то решать, потому что корень ее — в нехватке в школах учителей физики, которые бы преподавали этот предмет интересно, захватывающе.
— Вы правы, в Томске сильные университеты, но архитектура и строительство — вне конкуренции. В остальных пяти вузах города нет таких направлений. Это уже облегчает нам нагрузку, особенно по строительству. На промышленное и гражданское строительство в ТГАСУ самый большой набор.
Абитуриенты действительно выбирают наш вуз целенаправленно, и это результат в том числе нашей профориентационной работы.
Мы организуем в томских школах целевые профильные классы, где наши преподаватели готовят ребятишек начиная с седьмого класса, чтобы они заранее понимали, какую профессию могут получить в ТГАСУ, и сознательно ее выбирали. Уже был первый выпуск, в котором практически 99% поступили на архитектурный факультет, куда вообще просто так не попадешь — там, помимо обычных экзаменов, нужно выполнить еще творческое и инженерное задания.
Еще отмечу о конкуренции внутри города: в Томске все вузы объединены в Большой университет, причем по отличной от традиционной в России модели. У нас же как обычно: если объединяться, то всех под одну печать. Мы решили пойти по другому пути.
У каждого университета свой вектор развития, но в общих проектах мы работаем вместе. Допустим, сейчас проходят выездные комиссии, куда входят архитекторы, юристы, строители из разных вузов, но команда набирается под брендом Большого Томского университета. У студентов есть возможность пользоваться библиотеками других вузов. С нового учебного года первокурсники получили пропуска, которые действуют и в других университетах.
Так что мы, вузы, дружим. Проблема в другом, и существует она не только в Томске, но и по всей стране. Абитуриенты перестали сдавать физику. На инженерные специальности четыре из шести томских вузов принимают с результатами ЕГЭ по физике. Из 5500 выпускников в этом году ее сдавали только 800 человек, а ведь несколько лет назад таких было 2000.
Нам пришлось вводить, помимо физики, информатику и химию, чтобы дать возможность большему числу абитуриентов попасть к нам на технические специальности. Вот это настоящая проблема, и ее надо как-то решать, потому что корень ее — в нехватке в школах учителей физики, которые бы преподавали этот предмет интересно, захватывающе.
«Научные школы, если их оставить такими, как они есть, и не подпитывать новыми идеями, в том числе междисциплинарными, в конце концов теряют свою продуктивность. Чтобы этого не происходило, мы направляем молодых ученых с общеобразовательного факультета на прикладные кафедры для совместной работы».
— Как Вы относитесь к идее междисциплинарных исследований в вузе? Это актуально для такого вуза, как Ваш, и для инженерного образования в целом?
— Я вообще являюсь активным проповедником междисциплинарных исследований.
В ТГАСУ есть общеобразовательный факультет с классическими фундаментальными кафедрами, которые в других вузах, как правило, распределены по факультетам, а мы держим их всех вместе. Там своя аура, свои исследования, публикации.
Научные школы, если их оставить такими, как они есть, и не подпитывать новыми идеями, в том числе междисциплинарными, в конце концов теряют свою продуктивность. Чтобы этого не происходило, мы направляем молодых ученых с общеобразовательного факультета на прикладные кафедры для совместной работы.
Прикладникам порой не хватает практики моделирования, использования особенных функций в расчетах и так далее. На кафедрах они восполняют эти недостатки, и получается хорошая комбинация фундаментального образования с классическим инженерным и прикладным.
— Я вообще являюсь активным проповедником междисциплинарных исследований.
В ТГАСУ есть общеобразовательный факультет с классическими фундаментальными кафедрами, которые в других вузах, как правило, распределены по факультетам, а мы держим их всех вместе. Там своя аура, свои исследования, публикации.
Научные школы, если их оставить такими, как они есть, и не подпитывать новыми идеями, в том числе междисциплинарными, в конце концов теряют свою продуктивность. Чтобы этого не происходило, мы направляем молодых ученых с общеобразовательного факультета на прикладные кафедры для совместной работы.
Прикладникам порой не хватает практики моделирования, использования особенных функций в расчетах и так далее. На кафедрах они восполняют эти недостатки, и получается хорошая комбинация фундаментального образования с классическим инженерным и прикладным.
Стройотряды от Черноземья до Дальнего Востока
«Мне пришлось фактически отказаться всё делать самому, кроме преподавательской работы. Я по-прежнему читаю лекции, чтобы не потерять профессорскую сноровку, и общаюсь со студентами. Я с ними не только о технических дисциплинах говорю, но и на другие темы, чтобы лучше понимать, быть в курсе их настроений напрямую, а не через проректоров».
— Поговорим об одном из видов студенческой активности в Вашем вузе — стройотрядах. Что они сегодня собой представляют? Насколько востребованы среди учащихся?
— Идея со стройотрядами, как многие помнят, была реализована еще в Советском Союзе. Наш университет был одним из инициаторов этого движения и продолжает активно его поддерживать.
В год у нас формируется порядка пяти стройотрядов на разные объекты, для участия во всероссийских студенческих стройках. Наши ребята участвовали в строительстве олимпийских объектов в Сочи, многие остались там работать после получения диплома. Мы строили вспомогательные объекты для космодромов «Восточный» и «Плесецк», нефтегазовые комплексы в Томской области и Ямало-Ненецком округе. Сейчас наши стройтряды работают на крупном атомном проекте экспериментального типа, на стройках в Норильске, на Крайнем Севере, впервые организован сельскохозяйственный строительный отряд для сборки урожая в Липецкой области. Вот такая широкая география.
Помимо романтики, которая всегда манила участников стройотрядов, они еще и получают деньги за свою работу, а это существенная прибавка к стипендии.
Топ лучших городов мира
— Виктор Алексеевич, Вы изучали множество программ повышения квалификации для управленцев. А вот от чего Вам пришлось отучиться, став руководителем вуза после позиций преподавателя и проректора?
— Я проработал 11 лет проректором по науке и инновациям Томского политеха и могу сказать, что на посту ректора появляется совсем другая степень ответственности.
Проректор может прийти к ректору посоветоваться, пожаловаться. У ректора такой возможности нет. У него на столе ежедневно десятки писем с пометкой «Персональная ответственность ректора», и по каждому приходится принимать решения с ощутимым грузом, в том числе юридического свойства. Это совсем другое в сравнении с позицией его подчиненных: проректоров, директоров институтов, деканов.
Мне пришлось фактически отказаться всё делать самому, кроме преподавательской работы. Я по-прежнему читаю лекции, чтобы не потерять профессорскую сноровку, и общаюсь со студентами. Я с ними не только о технических дисциплинах говорю, но и на другие темы, чтобы лучше понимать, быть в курсе их настроений напрямую, а не через проректоров.
В коллективе вуза за все несет ответственность ректор, но ему же необходимо уметь делегировать полномочия другим сотрудникам и работать командой.
Наконец, приходится быть дипломатом и стараться методом убеждения находить консенсус с самыми разными людьми.
— Среди Ваших личных увлечений — рыбалка, в том числе зимняя. Вы вообще городской человек или лучше себя чувствуете на природе?
— Я городской житель, вообще не вижу себя вне города. В деревне бы жить не смог. Но мне очень нравится бывать на природе, в выходные стараюсь куда-то выезжать. Люблю рыбалку на нашей сибирской реке Оби, там всегда есть какая-то рыба. Для меня это чистое удовольствие и своего рода медитация.
— О чем обычно думаете в такие моменты: о работе или все-таки о рыбе?
— Вот чем мне и нравится природа: она забирает весь негатив и наполняет позитивной энергией, мысли становятся более приземленными. От рабочих вопросов стараюсь отключаться, хотя, бывает, телефонные звонки все же отвлекают, от этого никуда не денешься. Но я взял за принцип: если уж выехал на природу, надо освобождать себя ото всего.
Еще мне нравится путешествовать. Мы с женой побывали во многих странах. Люблю это ощущение, когда возвращаешься из поездки обновленным человеком, полным впечатлений. Если в отпуске не удалось куда-то вырваться, то это, считай, не отпуск.
— Тогда вопрос Вам еще и как путешественнику. Лучшие города мира в плане архитектуры и удобства городской среды.
— Нравится Томск — исторический город, где сохранено много деревянной архитектуры, жемчужин деревянного зодчества, которых нет в других городах. Плюс здесь особая атмосфера студенческого молодежного города.
Из российских городов, где удачно сочетается историческое наследие и современность, отмечу Казань.
Среди крупных городов за рубежом выделил бы Дубай. На днях читал школьникам лекцию по строительству XXI века и задал им вопрос: какое здание самое высокое в мире? И они знают: Бурдж-Халифа в Дубае, здание высотой почти километр. Я там был, и меня это поразило. С точки зрения современных технологий высотного строительства Дубай довольно интересный город, и там обязательно стоит побывать.
В плане урбанистики, удобства городского пространства понравился Амстердам. Там я, кстати, познакомился с одним архитектурным бюро, и потом мы их привезли в Томск. Сейчас по их проекту в городе строится голландский квартал.
Беседовали: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
— Идея со стройотрядами, как многие помнят, была реализована еще в Советском Союзе. Наш университет был одним из инициаторов этого движения и продолжает активно его поддерживать.
В год у нас формируется порядка пяти стройотрядов на разные объекты, для участия во всероссийских студенческих стройках. Наши ребята участвовали в строительстве олимпийских объектов в Сочи, многие остались там работать после получения диплома. Мы строили вспомогательные объекты для космодромов «Восточный» и «Плесецк», нефтегазовые комплексы в Томской области и Ямало-Ненецком округе. Сейчас наши стройтряды работают на крупном атомном проекте экспериментального типа, на стройках в Норильске, на Крайнем Севере, впервые организован сельскохозяйственный строительный отряд для сборки урожая в Липецкой области. Вот такая широкая география.
Помимо романтики, которая всегда манила участников стройотрядов, они еще и получают деньги за свою работу, а это существенная прибавка к стипендии.
Топ лучших городов мира
— Виктор Алексеевич, Вы изучали множество программ повышения квалификации для управленцев. А вот от чего Вам пришлось отучиться, став руководителем вуза после позиций преподавателя и проректора?
— Я проработал 11 лет проректором по науке и инновациям Томского политеха и могу сказать, что на посту ректора появляется совсем другая степень ответственности.
Проректор может прийти к ректору посоветоваться, пожаловаться. У ректора такой возможности нет. У него на столе ежедневно десятки писем с пометкой «Персональная ответственность ректора», и по каждому приходится принимать решения с ощутимым грузом, в том числе юридического свойства. Это совсем другое в сравнении с позицией его подчиненных: проректоров, директоров институтов, деканов.
Мне пришлось фактически отказаться всё делать самому, кроме преподавательской работы. Я по-прежнему читаю лекции, чтобы не потерять профессорскую сноровку, и общаюсь со студентами. Я с ними не только о технических дисциплинах говорю, но и на другие темы, чтобы лучше понимать, быть в курсе их настроений напрямую, а не через проректоров.
В коллективе вуза за все несет ответственность ректор, но ему же необходимо уметь делегировать полномочия другим сотрудникам и работать командой.
Наконец, приходится быть дипломатом и стараться методом убеждения находить консенсус с самыми разными людьми.
— Среди Ваших личных увлечений — рыбалка, в том числе зимняя. Вы вообще городской человек или лучше себя чувствуете на природе?
— Я городской житель, вообще не вижу себя вне города. В деревне бы жить не смог. Но мне очень нравится бывать на природе, в выходные стараюсь куда-то выезжать. Люблю рыбалку на нашей сибирской реке Оби, там всегда есть какая-то рыба. Для меня это чистое удовольствие и своего рода медитация.
— О чем обычно думаете в такие моменты: о работе или все-таки о рыбе?
— Вот чем мне и нравится природа: она забирает весь негатив и наполняет позитивной энергией, мысли становятся более приземленными. От рабочих вопросов стараюсь отключаться, хотя, бывает, телефонные звонки все же отвлекают, от этого никуда не денешься. Но я взял за принцип: если уж выехал на природу, надо освобождать себя ото всего.
Еще мне нравится путешествовать. Мы с женой побывали во многих странах. Люблю это ощущение, когда возвращаешься из поездки обновленным человеком, полным впечатлений. Если в отпуске не удалось куда-то вырваться, то это, считай, не отпуск.
— Тогда вопрос Вам еще и как путешественнику. Лучшие города мира в плане архитектуры и удобства городской среды.
— Нравится Томск — исторический город, где сохранено много деревянной архитектуры, жемчужин деревянного зодчества, которых нет в других городах. Плюс здесь особая атмосфера студенческого молодежного города.
Из российских городов, где удачно сочетается историческое наследие и современность, отмечу Казань.
Среди крупных городов за рубежом выделил бы Дубай. На днях читал школьникам лекцию по строительству XXI века и задал им вопрос: какое здание самое высокое в мире? И они знают: Бурдж-Халифа в Дубае, здание высотой почти километр. Я там был, и меня это поразило. С точки зрения современных технологий высотного строительства Дубай довольно интересный город, и там обязательно стоит побывать.
В плане урбанистики, удобства городского пространства понравился Амстердам. Там я, кстати, познакомился с одним архитектурным бюро, и потом мы их привезли в Томск. Сейчас по их проекту в городе строится голландский квартал.
Беседовали: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
[ Рассылка ]
Подписаться на рассылку
Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми получать актуальную информацию о высшем образовании от руководства учебных и научных организаций, экспертов в области высшего образования и представителей профильных министерств.