«Как идея университета стала гордостью региона»

— Нариман Асварович, в апреле в Гамзатовском университете было проведено ежегодное самообследование. Могли бы Вы поделиться первыми выводами: в чем результаты оказались лучше, чем были, а в чем наоборот могли бы быть выше, чем получилось?

— Прежде всего надо сказать, что на протяжении более 10 лет Гамзатовский университет находился в состоянии управленческого, научного, образовательного, экономического и социального кризиса. Вуз пережил тяжелый период стагнации образовательного процесса и научного потенциала, конец этому был положен в 2021 году — благодаря управленческому решению Министра просвещения Российской Федерации Сергея Сергеевича Кравцова и поддержке главы Республики Дагестан Сергея Алимовича Меликова.

Дагестанский государственный педагогический университет им. Р. Гамзатова был выбран в качестве фундамента всей системы образования в регионе, после чего началось возрождение его добрых традиций и имени, ведь в прошлом вуз был известен своими выдающимися успехами и заслугами перед страной в целом и перед республикой в частности.

До 2021 года университет не выдерживал требований ни по одному показателю. Сегодня мы выполняем все необходимые критерии и, можно сказать, находимся в плюсе. У нас позитивная динамика по росту баллов ЕГЭ, нормализовалась научно-исследовательская, международная и финансово-экономическая деятельность.

В целом выход из кризиса можно считать нашим ключевым достижением последних лет.

— Получается, Вы были избраны ректором вуза в один из самых сложных периодов его истории. Какие свои управленческие решения за эти 3 года Вы считаете самыми важными, теми, что помогли преодолеть кризис?

— Когда я приступил к исполнению своих обязанностей ректора, у вуза было около 160 миллионов рублей долга. В первую очередь надо было разблокировать арестованные в казначействе счета, выплатить кредиторские задолженности, выстроить работу всех структур и подразделений, провести мероприятия по объединению коллектива. Было много точечных встреч, личных бесед, на которых я убеждал сотрудников, что у Гамзатовского университета есть будущее. Тогда мне очень пригодился мой опыт и навыки работы депутатом Народного собрания республики.

Пообщавшись с коллективом, я понял, что надо заново создавать имидж вуза, и обратился к руководителю региона с такой идеей: давайте привлечем наших основных заказчиков — муниципалитеты — к университету через социокультурный проект. Предложим им создать на территории вуза этноподворье, где бы каждый район республики организовал свой уголок местных достопримечательностей для знакомства посетителей с историей, культурой и достижениями народностей Дагестана. Сделать это предлагалось в виде спонсорской помощи.

Муниципалитеты откликнулись на предложение и построили возле университета порядка 30 объектов историко-культурного наследия. Сегодня территория подворья превратилась в этнографический музей под открытым небом и популярный туристический кластер, куда обычно приезжают все гости республики.

Мы и не думали, что идея этномузея «Дагестан в миниатюре» будет иметь такой успех. Изначально задача была другая: наладить сотрудничество с муниципалитетами. А в итоге проект вырос в достопримечательность республиканского масштаба.

— При подготовке к нашей встрече было интересно узнать, что в советский период в Дагестане была очень развита академическая наука. В республике находился филиал Академии наук СССР, самое крупное на Северном Кавказе научное учреждение гуманитарных наук. Значимые фундаментальные исследования велись в местном Институте физики, и там совершались большие научные успехи. Что сегодня происходит с наукой в регионе? Как в нее включен Ваш университет?

— После распада Советского Союза республиканские филиалы Академии наук, Институты физики и геологии претерпели большие изменения в содержательном, организационном и финансовом плане, но выстояли, и сегодня они не просто на плаву, а подключены к решению многих проблем. Однако корифеев науки становится все меньше, потому что в определенный период молодые люди неохотно шли в исследовательскую деятельность — не было мотивации. Подкрепление вуза научно-педагогическими кадрами стало большой проблемой.

2022 год можно назвать новой отправной точкой возрождения фундаментальной науки. Сегодня у нас развиваются актуальные научные направления, ведутся исследования, в том числе по грантам. Мы выполняем различного рода заказы местного значения, открываем новые лаборатории. А главное, интерес к науке снова начала проявлять молодежь.

— В таком случае у Вас, наверное, значительная часть студентов обучается по целевому набору?

— До прошлого года целевой набор был полностью возложен на университет как один из критериев. При этом вуз не является заказчиком этого приема, ведь это задача муниципалитетов — обеспечить школы педагогическими кадрами. С этого года действует постановление правительства, которое обязывает не только обучать будущих педагогов по целевому набору, но и главное, распределять их потом на работу, обеспечить их трудоустройство.

Нам, вузу, дано право выделять на целевиков до 30% из контрольных цифр приема. Теперь каждый из районов имеет возможность заключить с университетом целевой договор по образовавшимся у них вакансиям и привлечь выходца из своего же села, чтобы тот вернулся после обучения в вузе в свою же родную школу уже как учитель.

В этом году мы определили для наших муниципалитетов 470 бюджетных мест и рассчитываем таким образом восполнить нехватку педагогических работников в республиканских образовательных организациях.

— Педагог, как известно, учится всю жизнь. В начале апреля на собрании в Российской академии образования было отмечено, что 67% слушателей выбирают ту или иную образовательную программу педагогического профиля ради возможности познакомиться с педагогическими идеями и материалами значимых в профессии коллег. На Ваш взгляд, чем сегодня подкрепляется потребность в изучении опыта и новых практик в профессии педагога?

— Желанием развиваться в этой сфере. Интерес к новым практикам связан еще и с тем, что педагогическое образование в целом изменилось. Внедряются технологические аспекты, которые позволяют по-новому взглянуть на процесс обучения. Появляются новые методологии, многие из которых сконцентрированы в отдельных центрах и недоступны широкой аудитории. Отсюда и потребность с ними познакомиться — например, на программах повышения квалификации, курсах профпереподготовки.

Многие специалисты, которые заканчивали педвузы в 1990-х годах и позже, поступают на новые направления в магистратуру, чтобы получить дополнительную специальность. Сегодня это квалификационное требование для всех, кто нацелен занять руководящую должность в школе.

— Вы замечаете рост интереса к магистратуре в Вашем университете?

— Теперь мы закрываем все бюджетные места, хотя был период, когда этого не было, плюс к нам еще и на «вне бюджет» идут. Особенно востребованы психолого-педагогические направления: инклюзивное, дефектологическое образование. В этом году мы даже не смогли принять всех желающих обучаться на этих направлениях, в том числе на платной основе.

Темой заинтересовались наши зарубежные партнеры. С Университетом гуманитарных наук Мохаммеда бин Заида из Объединенных Арабских Эмиратов мы подписали соглашение о сотрудничестве в данном направлении и в течение года планируем провести совместную научно-практическую конференцию, посвященную проблемам инклюзивного образования. Интерес к тематике также проявляет педагогический университет в Узбекистане.

Немногие вузы могут похвастаться тем, что у них на таком хорошем уровне действуют центры специального дефектологического образования. У нас же есть и подготовленные кадры, и площадки для работы, и лаборатории.