Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми узнать о ключевых изменениях в академической среде, научных открытиях, образовательных трансформациях и опыте ведущих вузов.
Отправляя форму, вы принимаете условия политики конфиденциальности.
«Как связать университет и EdTech»
Интервью с руководителем направления «Высшее образование» в Нетологии Ольгой Сохневой.
Как развивается рынок высшего онлайн-образования, что сейчас в тренде в этой сфере, как связать вуз и EdTech при запуске онлайн-программ высшего образования? Об этом мы говорим с руководителем направления «Высшее образование» образовательной платформы Нетология Ольгой Сохневой.
Что происходит с рынком высшего онлайн-образования
«В 2021 году мы увидели, что вузы открылись сотрудничеству. Если до этого университеты находились в позиции «мы и сами всё прекрасно делаем, и с онлайн-образованием нам вообще не по пути», то в 2021-м году все вузы, к кому мы приходили, готовы были общаться и обсуждать совместный формат».
— Ольга, предлагаю начать наш разговор с того, как сегодня развивается рынок высшего онлайн-образования. По данным Нетологии, в 2022 году выручка от очных программ высшего образования с дистанционным обучением в России, по сравнению с 2021 годом, выросла в два раза. Что вызвало двукратный рост именно в этот период?
— Наша команда собирала эту информацию на основе анализа очных программ онлайн-образования, которые реализуют топовые российские вузы из первой сотни рейтинга RAEX, за 2021–2022 годы в партнерстве с образовательными платформами. Полученные сведения мы сверили с компаниями, которые тоже занимаются онлайн-образованием, — показатели у всех совпадали. Подчеркну, что когда мы говорим о двукратном росте выручки, то учитываем очные программы. Заочные программы и программы вузов, которые находятся далеко за пределами первой сотни топового рейтинга, в нашем исследовании не учитывались.
Теперь о том, что повлияло на то, что в 2022-м году, всего за год, количество онлайн-программ высшего образования выросло в 2 раза, равно как и количество поступивших на них студентов. Рост вызван тем, что этот формат обучения в целом хорошо развивается. И мы, и наши коллеги из других образовательных платформ вкладываем много усилий в создание качественных продуктов, которым можно доверять. Сравнивая сегодняшнюю ситуацию с прошлыми годами, я вижу, что набор на программы идет активнее.
Помимо того, что формат становится все более известным на рынке, сейчас начал развиваться сегмент онлайн-бакалавриата. Заинтересованность к нему проявляют не только вчерашние школьники, но и те, кто в свое время не получил высшего образования и сейчас понимает, что оно им нужно. Учиться очно в вузе они уже не могут себе позволить, потому что работают, но зато у них есть возможность обучаться удаленно.
— Пандемия придала ускорение этим процессам?
— Конечно! В пандемию многие увидели не только плюсы, но и минусы, сложности онлайн-формата. Поняли, что невозможно просто так взять офлайн-программу и перенести ее в онлайн, чтобы было так же интересно и все были бы так же вовлечены, как и в ходе живого процесса. Пришло осознание, что, с одной стороны, онлайн-обучение — это удобно, а с другой — есть довольно большой набор факторов, с которым нужно поработать для того, чтобы эти программы были качественными и привлекательными. И вот здесь как раз возникла возможность синергии между вузами и EdTech-платформами.
В 2021 году мы увидели, что вузы открылись сотрудничеству. Если до этого университеты находились в позиции «мы и сами всё прекрасно делаем, и с онлайн-образованием нам вообще не по пути», то в 2021-м году все вузы, к кому мы приходили, готовы были общаться и обсуждать совместный формат. Они увидели, что, во-первых, есть запрос от рынка на онлайн-программы, а во-вторых, появилось понимание, в чем может быть взаимная польза от этого партнерства.
— О выгоде для вузов мы еще отдельно поговорим, а пока поделитесь, пожалуйста, отслеживаете ли Вы мировые тенденции в высшем онлайн-образовании? Как эта сфера развивается в других странах?
— Чужой опыт полезно изучать всегда, независимо от ситуации, поэтому, конечно же, мы отслеживаем мировые тренды.
Сравнивать российский рынок с зарубежным не совсем корректно, потому как у нас доля онлайн-формата в высшем образовании в 2020 году была на уровне 1–2%. За рубежом — а мы смотрим опыт в основном США и Европы — этот показатель составляет порядка 10–15%. Там вообще история с возможностью дистанционно получить высшее образование намного более прокачанная. У них гораздо больше форматов обучения, есть возможность набирать так называемые микростепени из разных университетов и получить общий диплом с тем набором компетенций и дисциплин от разных вузов, которые тебе самому интересны и нужны.
— Наша команда собирала эту информацию на основе анализа очных программ онлайн-образования, которые реализуют топовые российские вузы из первой сотни рейтинга RAEX, за 2021–2022 годы в партнерстве с образовательными платформами. Полученные сведения мы сверили с компаниями, которые тоже занимаются онлайн-образованием, — показатели у всех совпадали. Подчеркну, что когда мы говорим о двукратном росте выручки, то учитываем очные программы. Заочные программы и программы вузов, которые находятся далеко за пределами первой сотни топового рейтинга, в нашем исследовании не учитывались.
Теперь о том, что повлияло на то, что в 2022-м году, всего за год, количество онлайн-программ высшего образования выросло в 2 раза, равно как и количество поступивших на них студентов. Рост вызван тем, что этот формат обучения в целом хорошо развивается. И мы, и наши коллеги из других образовательных платформ вкладываем много усилий в создание качественных продуктов, которым можно доверять. Сравнивая сегодняшнюю ситуацию с прошлыми годами, я вижу, что набор на программы идет активнее.
Помимо того, что формат становится все более известным на рынке, сейчас начал развиваться сегмент онлайн-бакалавриата. Заинтересованность к нему проявляют не только вчерашние школьники, но и те, кто в свое время не получил высшего образования и сейчас понимает, что оно им нужно. Учиться очно в вузе они уже не могут себе позволить, потому что работают, но зато у них есть возможность обучаться удаленно.
— Пандемия придала ускорение этим процессам?
— Конечно! В пандемию многие увидели не только плюсы, но и минусы, сложности онлайн-формата. Поняли, что невозможно просто так взять офлайн-программу и перенести ее в онлайн, чтобы было так же интересно и все были бы так же вовлечены, как и в ходе живого процесса. Пришло осознание, что, с одной стороны, онлайн-обучение — это удобно, а с другой — есть довольно большой набор факторов, с которым нужно поработать для того, чтобы эти программы были качественными и привлекательными. И вот здесь как раз возникла возможность синергии между вузами и EdTech-платформами.
В 2021 году мы увидели, что вузы открылись сотрудничеству. Если до этого университеты находились в позиции «мы и сами всё прекрасно делаем, и с онлайн-образованием нам вообще не по пути», то в 2021-м году все вузы, к кому мы приходили, готовы были общаться и обсуждать совместный формат. Они увидели, что, во-первых, есть запрос от рынка на онлайн-программы, а во-вторых, появилось понимание, в чем может быть взаимная польза от этого партнерства.
— О выгоде для вузов мы еще отдельно поговорим, а пока поделитесь, пожалуйста, отслеживаете ли Вы мировые тенденции в высшем онлайн-образовании? Как эта сфера развивается в других странах?
— Чужой опыт полезно изучать всегда, независимо от ситуации, поэтому, конечно же, мы отслеживаем мировые тренды.
Сравнивать российский рынок с зарубежным не совсем корректно, потому как у нас доля онлайн-формата в высшем образовании в 2020 году была на уровне 1–2%. За рубежом — а мы смотрим опыт в основном США и Европы — этот показатель составляет порядка 10–15%. Там вообще история с возможностью дистанционно получить высшее образование намного более прокачанная. У них гораздо больше форматов обучения, есть возможность набирать так называемые микростепени из разных университетов и получить общий диплом с тем набором компетенций и дисциплин от разных вузов, которые тебе самому интересны и нужны.
«Вчерашние выпускники-бакалавры — одна из наших основных целевых аудиторий».
— Вы отметили растущий интерес к онлайн-бакалавриату. А что насчет онлайн-магистратуры? Опять же по данным Нетологии, 59% учащихся в онлайн-магистратурах — это люди в возрасте от 21 до 25 лет. О чем говорит тот факт, что большинство онлайн-магистрантов по возрасту — вчерашние выпускники вузов? Люди, получив диплом, вышли на работу и столкнулись с необходимостью доучиваться? Почему они идут учиться к Вам, а не в университет?
— Вчерашние выпускники-бакалавры — одна из наших основных целевых аудиторий. Хотя, когда мы начинали работу на этом рынке, думали, что нашей аудиторией будут люди в возрасте 30+, которые хотят или поменять профессию, или существенно улучшить свои компетенции в нынешней сфере деятельности. С ними мы тоже работаем, и всё же большой блок студентов у нас составляют вчерашние выпускники бакалавриата. Про них я бы сказала так: на онлайн-магистратуру приходят те, кто заинтересован в получении востребованной профессии, которая понятным образом называется, на которую есть спрос от работодателей и известна зарплата. Их главная мотивация — инвестиция в себя.
У нас нет программы магистратуры, где бы давали какие-то базовые, широкие знания. На партнерской онлайн-программе вуза и EdTech, кроме диплома солидного университета, студенты получают возможность сочетать академические знания и систематизацию мышления с конкретными практическими навыками. Этот баланс для многих представляет большую ценность, ради которой они готовы потратить больше денег, чем на курсы ДПО, и больше времени на обучение.
— Вчерашние выпускники-бакалавры — одна из наших основных целевых аудиторий. Хотя, когда мы начинали работу на этом рынке, думали, что нашей аудиторией будут люди в возрасте 30+, которые хотят или поменять профессию, или существенно улучшить свои компетенции в нынешней сфере деятельности. С ними мы тоже работаем, и всё же большой блок студентов у нас составляют вчерашние выпускники бакалавриата. Про них я бы сказала так: на онлайн-магистратуру приходят те, кто заинтересован в получении востребованной профессии, которая понятным образом называется, на которую есть спрос от работодателей и известна зарплата. Их главная мотивация — инвестиция в себя.
У нас нет программы магистратуры, где бы давали какие-то базовые, широкие знания. На партнерской онлайн-программе вуза и EdTech, кроме диплома солидного университета, студенты получают возможность сочетать академические знания и систематизацию мышления с конкретными практическими навыками. Этот баланс для многих представляет большую ценность, ради которой они готовы потратить больше денег, чем на курсы ДПО, и больше времени на обучение.
Как создавать программы на стыке интересов вуза, бизнеса и студента
— Как Вы анализируете, какие направления обучения востребованы, на какие профессии есть спрос? И кто задает эти тренды?
— Выбор программ, с которыми нам выходить на рынок, — пожалуй, самая интересная, самая чувствительная и, я бы сказала, сакральная часть нашей деятельности, потому что от этого очень многое зависит.
Первое и главное, на что мы опираемся, — есть ли на эту профессию запрос у работодателей. Если есть вакансии и понятно, сколько соискателю могут предложить денег на выходе в зависимости от его грейда, можно проектировать программу. Одновременно мы смотрим, что запускают конкуренты как в российской, так и в зарубежной среде, изучаем тренды развития профессий, куда будет двигаться рынок труда.
У Нетологии есть интересный опыт запуска программы по профессии, которая еще не была на тот момент оформлена. Например, мы первыми открыли программу магистратуры по продакт-менеджменту «Управление цифровым продуктом» с Высшей школой экономики. Это был абсолютный хит! Два года подряд мы набирали на нее максимальное количество людей — 164 человека только за 2022 год. Успешность этой магистратуры была обусловлена тем, что уже несколько лет профессия продакт-менеджера была востребована среди работодателей, появилось много курсов ДПО по этому направлению, но программы высшего образования не было ни одной.
А есть программы, в которые мы не пошли даже несмотря на то, что они активно популяризировались на государственном уровне. Пару лет назад многие вузы открыли магистратуры по обучению ESG-специалистов (специалисты по экологическому, социальному и корпоративному управлению — Прим. ред.). Мы же проанализировали ситуацию на рынке труда и поняли, что пока спроса на таких специалистов нет. Какие-то направления, например, e-commerce, хорошо собирают аудиторию на ДПО-курсы, но магистратура по ним не соберет.
— Насколько быстро меняются эти тренды? Можно ли спрогнозировать на примере того же продакт-менеджера, сколько еще эта профессия будет на гребне интереса?
— Продакт-специалисты, думаю, еще долго будут востребованы, потому что эта профессия относительно недавно вышла на рынок. А вообще тренды меняются по-разному. Есть области, где всё очень быстро меняется, — например, языки программирования. Бесполезно делать магистратуру по какому-то одному языку программирования, потому что через пару-тройку лет появится новый или существенно изменится существующий, и придется полностью переупаковывать программу. А вот программы бакалавриата делаем: даем студентам общие подходы разработчиков и несколько примеров тех языков, которые именно сейчас полезно знать на базовом уровне, а самое главное — обучаем быстро осваивать новые языки программирования.
То же самое касается таких хайповых направлений, как искусственный интеллект. Сейчас все бросились думать, что можно сделать по этой теме, — да, классной, интересной, но магистратуру по ней создавать бесполезно. Не очень понятно, что это будет за специалист. Зато можно в текущую программу интегрировать модуль, например, по взаимодействию с ChatGPT и адаптировать этот навык под самые разные профессии, чтобы это была еще одна компетенция в рамках базовой программы. А дальше, если направление разовьется, думать, как под него строить отдельную программу.
— Могут ли образовательные платформы некоторые тренды задавать сами, искусственно вызывать к ним интерес? Как человеку, который планирует учиться на онлайн-курсах, не повестись исключительно на модную разрекламированную профессию, но по факту мало востребованную, и выбрать действительно перспективное направление обучения?
— Навязывать искусственные тренды не очень эффективно, потому что даже если программа взлетит сейчас и на этом удастся заработать, в итоге получится ерунда. Соберете людей на один поток, который потом не будет знать, куда трудоустроиться, получите массу негативных отзывов, при этом потратив на разработку много времени и денег. На мой взгляд, это неотбиваемая инвестиция, поэтому нам гораздо интереснее взаимодействовать с вузами по долгосрочным программам высшего образования. Глобально наша задача состоит в том, чтобы находить такие профессии, по которым люди потом смогут успешно трудоустроиться и останутся довольными тем, что они отучились и могут применять свои знания на практике.
— А если, предположим, человек проживает в небольшом городе, откуда не собирается никуда уезжать, и при этом понимает перспективы трудоустройства в своем регионе, как ему не ошибиться и выбрать программу онлайн-обучения по той профессии, которая даст ему возможность реализоваться?
— Огромное преимущество получения онлайн-профессий, которым мы обучаем, как раз в том, что ты можешь жить в Ханты-Мансийске, Новосибирске или Барнауле, а работать в Москве или где угодно по всему миру и зарабатывать в той сфере, которая нетипична для твоего региона. Ты можешь жить в шахтерском городе и работать тестировщиком или программистом. Учись на кого угодно и работай в любой сфере, если у тебя хватает сил и энергии на то, чтобы увидеть этот горизонт возможностей.
Вообще этот вопрос про то, как не ошибиться с выбором профессии, по которой ты потом не найдешь работу, — он больше про внутренние страхи человека, а не про реальную ситуацию.
— Выбор программ, с которыми нам выходить на рынок, — пожалуй, самая интересная, самая чувствительная и, я бы сказала, сакральная часть нашей деятельности, потому что от этого очень многое зависит.
Первое и главное, на что мы опираемся, — есть ли на эту профессию запрос у работодателей. Если есть вакансии и понятно, сколько соискателю могут предложить денег на выходе в зависимости от его грейда, можно проектировать программу. Одновременно мы смотрим, что запускают конкуренты как в российской, так и в зарубежной среде, изучаем тренды развития профессий, куда будет двигаться рынок труда.
У Нетологии есть интересный опыт запуска программы по профессии, которая еще не была на тот момент оформлена. Например, мы первыми открыли программу магистратуры по продакт-менеджменту «Управление цифровым продуктом» с Высшей школой экономики. Это был абсолютный хит! Два года подряд мы набирали на нее максимальное количество людей — 164 человека только за 2022 год. Успешность этой магистратуры была обусловлена тем, что уже несколько лет профессия продакт-менеджера была востребована среди работодателей, появилось много курсов ДПО по этому направлению, но программы высшего образования не было ни одной.
А есть программы, в которые мы не пошли даже несмотря на то, что они активно популяризировались на государственном уровне. Пару лет назад многие вузы открыли магистратуры по обучению ESG-специалистов (специалисты по экологическому, социальному и корпоративному управлению — Прим. ред.). Мы же проанализировали ситуацию на рынке труда и поняли, что пока спроса на таких специалистов нет. Какие-то направления, например, e-commerce, хорошо собирают аудиторию на ДПО-курсы, но магистратура по ним не соберет.
— Насколько быстро меняются эти тренды? Можно ли спрогнозировать на примере того же продакт-менеджера, сколько еще эта профессия будет на гребне интереса?
— Продакт-специалисты, думаю, еще долго будут востребованы, потому что эта профессия относительно недавно вышла на рынок. А вообще тренды меняются по-разному. Есть области, где всё очень быстро меняется, — например, языки программирования. Бесполезно делать магистратуру по какому-то одному языку программирования, потому что через пару-тройку лет появится новый или существенно изменится существующий, и придется полностью переупаковывать программу. А вот программы бакалавриата делаем: даем студентам общие подходы разработчиков и несколько примеров тех языков, которые именно сейчас полезно знать на базовом уровне, а самое главное — обучаем быстро осваивать новые языки программирования.
То же самое касается таких хайповых направлений, как искусственный интеллект. Сейчас все бросились думать, что можно сделать по этой теме, — да, классной, интересной, но магистратуру по ней создавать бесполезно. Не очень понятно, что это будет за специалист. Зато можно в текущую программу интегрировать модуль, например, по взаимодействию с ChatGPT и адаптировать этот навык под самые разные профессии, чтобы это была еще одна компетенция в рамках базовой программы. А дальше, если направление разовьется, думать, как под него строить отдельную программу.
— Могут ли образовательные платформы некоторые тренды задавать сами, искусственно вызывать к ним интерес? Как человеку, который планирует учиться на онлайн-курсах, не повестись исключительно на модную разрекламированную профессию, но по факту мало востребованную, и выбрать действительно перспективное направление обучения?
— Навязывать искусственные тренды не очень эффективно, потому что даже если программа взлетит сейчас и на этом удастся заработать, в итоге получится ерунда. Соберете людей на один поток, который потом не будет знать, куда трудоустроиться, получите массу негативных отзывов, при этом потратив на разработку много времени и денег. На мой взгляд, это неотбиваемая инвестиция, поэтому нам гораздо интереснее взаимодействовать с вузами по долгосрочным программам высшего образования. Глобально наша задача состоит в том, чтобы находить такие профессии, по которым люди потом смогут успешно трудоустроиться и останутся довольными тем, что они отучились и могут применять свои знания на практике.
— А если, предположим, человек проживает в небольшом городе, откуда не собирается никуда уезжать, и при этом понимает перспективы трудоустройства в своем регионе, как ему не ошибиться и выбрать программу онлайн-обучения по той профессии, которая даст ему возможность реализоваться?
— Огромное преимущество получения онлайн-профессий, которым мы обучаем, как раз в том, что ты можешь жить в Ханты-Мансийске, Новосибирске или Барнауле, а работать в Москве или где угодно по всему миру и зарабатывать в той сфере, которая нетипична для твоего региона. Ты можешь жить в шахтерском городе и работать тестировщиком или программистом. Учись на кого угодно и работай в любой сфере, если у тебя хватает сил и энергии на то, чтобы увидеть этот горизонт возможностей.
Вообще этот вопрос про то, как не ошибиться с выбором профессии, по которой ты потом не найдешь работу, — он больше про внутренние страхи человека, а не про реальную ситуацию.
Как привести студентов к цели
«Мы приходим в вуз с пониманием того, по какой теме сейчас стоит запускать совместный продукт, и дальше общими усилиями докручиваем эту тему так, чтобы она вписывалась в линейку вузовских программ».
— Лидеры по числу совместных с вами онлайн-программ высшего образования — НИУ ВШЭ, ИТМО, РАНХиГС, Финуниверситет. В чем интерес крупных университетов с громким брендом сотрудничать с вами?
— Если мы начинаем наше взаимодействие с вузом и понимаем, что нас воспринимают только как EdTech-платформу, которая умеет продавать онлайн-обучение, и наша ценность для них лишь в том, что мы своим маркетингом привлечем студентов, — нам такой подход категорически не интересен. В такие партнерства мы ни разу не зашли, даже когда нам это предлагали именитые вузы. Наш интерес в этих программах — выступать равноправными партнерами, равнозначно вкладываться в создание продукта, в его содержание и вместе отвечать за качество контента.
Мы приходим в вуз с пониманием того, по какой теме сейчас стоит запускать совместный продукт, и дальше общими усилиями докручиваем эту тему так, чтобы она вписывалась в линейку вузовских программ. Мы берем на себя все, что связано с привлечением и сопровождением студентов и с тем, чтобы у всех были координаторы, к которым всегда можно обратиться за помощью, потому что важно всех довести до финала обучения. Привлекаем преподавателей из бизнеса, берем от бизнес-партнеров интересные кейсы, которые встраиваем в процесс обучения, и с их помощью организуем интересные студентам хакатоны, кейс-чемпионаты. Мы берем на себя все, что касается организации стажировок и дальнейшего трудоустройства студентов.
По итогам реализации программы следим за всеми метриками, за успеваемостью обучающихся, за тем, какие материалы были востребованы, и на основании этих данных корректируем учебную программу текущего или следующего года.
— А как Вы выбираете потенциальных вузов-партнеров? По каким критериям их оцениваете?
— Мы изначально определили, что будем делать качественные программы, достаточно дорогие по рынку. Большая часть программ, которые мы делаем с топовыми вузами, относятся к верхней ценовой категории.
При выборе партнеров смотрим рейтинги, каким вузам и каким темам студенты доверяют. Важным аргументом является известность университета в определенной тематике. Дальше заходим в эти вузы-лидеры, предлагаем темы, которые будут понятны потенциальной аудитории.
Не все вузы готовы идти в онлайн-программы из-за своих внутренних установок. Например, в одном из университетов нам сказали, что они не готовы на онлайн потому, что в их преподавательском составе не может быть больше 10% практиков, их сильная сторона — это академическая база.
Многие региональные вузы хотят с нами сотрудничать, но мы такой возможности не видим по финансовым причинам. Мы коммерческая организация и, заходя в любой проект, считаем общую экономику проекта. Если предлагаемый вузом ценник меньше 100 000 за семестр, а у многих региональных вузов он ниже этой суммы, мы не сможем сделать с ним партнерскую программу. Но можем подключиться с отдельными дисциплинами и модулями к их программам.
— Если мы начинаем наше взаимодействие с вузом и понимаем, что нас воспринимают только как EdTech-платформу, которая умеет продавать онлайн-обучение, и наша ценность для них лишь в том, что мы своим маркетингом привлечем студентов, — нам такой подход категорически не интересен. В такие партнерства мы ни разу не зашли, даже когда нам это предлагали именитые вузы. Наш интерес в этих программах — выступать равноправными партнерами, равнозначно вкладываться в создание продукта, в его содержание и вместе отвечать за качество контента.
Мы приходим в вуз с пониманием того, по какой теме сейчас стоит запускать совместный продукт, и дальше общими усилиями докручиваем эту тему так, чтобы она вписывалась в линейку вузовских программ. Мы берем на себя все, что связано с привлечением и сопровождением студентов и с тем, чтобы у всех были координаторы, к которым всегда можно обратиться за помощью, потому что важно всех довести до финала обучения. Привлекаем преподавателей из бизнеса, берем от бизнес-партнеров интересные кейсы, которые встраиваем в процесс обучения, и с их помощью организуем интересные студентам хакатоны, кейс-чемпионаты. Мы берем на себя все, что касается организации стажировок и дальнейшего трудоустройства студентов.
По итогам реализации программы следим за всеми метриками, за успеваемостью обучающихся, за тем, какие материалы были востребованы, и на основании этих данных корректируем учебную программу текущего или следующего года.
— А как Вы выбираете потенциальных вузов-партнеров? По каким критериям их оцениваете?
— Мы изначально определили, что будем делать качественные программы, достаточно дорогие по рынку. Большая часть программ, которые мы делаем с топовыми вузами, относятся к верхней ценовой категории.
При выборе партнеров смотрим рейтинги, каким вузам и каким темам студенты доверяют. Важным аргументом является известность университета в определенной тематике. Дальше заходим в эти вузы-лидеры, предлагаем темы, которые будут понятны потенциальной аудитории.
Не все вузы готовы идти в онлайн-программы из-за своих внутренних установок. Например, в одном из университетов нам сказали, что они не готовы на онлайн потому, что в их преподавательском составе не может быть больше 10% практиков, их сильная сторона — это академическая база.
Многие региональные вузы хотят с нами сотрудничать, но мы такой возможности не видим по финансовым причинам. Мы коммерческая организация и, заходя в любой проект, считаем общую экономику проекта. Если предлагаемый вузом ценник меньше 100 000 за семестр, а у многих региональных вузов он ниже этой суммы, мы не сможем сделать с ним партнерскую программу. Но можем подключиться с отдельными дисциплинами и модулями к их программам.
Онлайн- и офлайн-образование: есть ли конкуренция?
«Сидеть на одном месте и считать, что мы и так большой университет с бюджетными местами, а значит, своего абитуриента всегда привлечем, — довольно рискованный подход».
— Меняется ли отношение работодателей к кандидатам, окончившим онлайн-курсы?
— Последний год в описаниях многих вакансий даже появилась строчка про то, что преимуществом для соискателя будет диплом от образовательной платформы.
Студенты очных онлайн-программ высшего образования получают диплом вуза, который ничем не отличается от диплома вуза по очной офлайн-программе. В документе не написано, что это онлайн-программа — это диплом Высшей школы экономики или Университета ИТМО.
У нас сейчас более 300 индустриальных бизнес-партнеров, с которыми мы сотрудничаем по программам высшего образования. Никакого недоверия к нашим студентам с их стороны я не вижу. Они приглашают их на стажировки и в случае успешного прохождения берут на работу. Онлайн — это всего лишь форма обучения.
— Что будет с высшим онлайн-образованием дальше? От чего оно будет двигаться: от потребностей студентов, от запросов рынка и работодателей?
— Ближайшие лет пять темпы роста будут значительными просто потому, что сейчас этим типом образования затронут очень маленький процент учащихся, а преимущества такой формы обучения очевидны. Пока рынок еще не сильно насыщен, по очень многим темам вообще нет онлайн-программ. Расширение будет идти за счет спектра тематик, за счет сегментов бакалавриата и специалитета. Ведущие игроки рынка прирастают новыми программами и пока не планируют тормозить этот процесс.
— Как Вы считаете, образовательные платформы могут в перспективе масштабироваться настолько, что перетянут к себе всё больше желающих получать высшее образование в онлайн-формате, а не в стенах классического университета?
— Не думаю, что стены университета станут не нужны. Всегда останутся люди, которые хотят получать офлайн-образование просто потому, что у них такая система мышления и им требуется личное живое общение с преподавателями, одногруппниками. Но то, что даже внутри этих стен вузам стоит менять обучающие форматы, это точно. Сидеть на одном месте и считать, что мы и так большой университет с бюджетными местами, а значит, своего абитуриента всегда привлечем, — довольно рискованный подход.
Студенты становятся все более требовательными к качеству образования, которое они получают. Их уже не устраивает скучный преподаватель, который читает по учебнику. Думающая часть аудитории, которая выбирает, где получить качественное образование и готова за это платить, скорее всего, будет предпочитать программы, где учиться интересно, полезно, удобно, и где понятно, кем ты будешь работать. Платформы, которые предложат такие программы, конечно, могут перетянуть к себе аудиторию у университетов, если там не будут пробовать новые форматы, в том числе онлайн.
Появление в вузах практико-ориентированных онлайн-программ, в том числе в партнерстве с EdTech-платформами, может довольно сильно повлиять на то, как вообще должны конструироваться программы образования. И у людей будет возможность выбора между классической устоявшейся программой, которая реализуется очень много лет, и новым современным форматом.
Так что я не думаю, что придет онлайн-образование и офлайн-формат умрет. С развитием онлайн и при его дальнейшем взаимодействии с офлайн рынок поднимется по качеству образования.
— Ольга, нашим спикерам мы предлагаем продолжить следующие фразы: …«если у меня появились свободные 10 минут в рабочем графике, я…»
— … проверю соцсети. Я их люблю и веду, пишу там и про что-то личное, и про высшее образование. Считаю важным рассказывать про то, что мы делаем.
— …«если бы у меня было больше возможностей заниматься чем-то помимо руководящей работы я бы…»
— … с удовольствием побольше пообщалась с экспертами и преподавателями, которые подключены к нашим программам. Сейчас времени на это, к сожалению, не хватает, этим занимаются наши методисты.
А если говорить не о работе, то я бы хотела научиться рисовать муралы и стрит-арт. Это то, что мне очень нравится.
— …«я хочу, чтобы время моего руководства запомнилось в компании…»
— …моей командой. Это очень сильные, «самоходные» и проактивные люди, которые горят идеями и умеют их продвигать. А еще нам удалось выстроить внутри коллектива дружелюбную, открытую среду. Для меня это очень важно.
— Последний год в описаниях многих вакансий даже появилась строчка про то, что преимуществом для соискателя будет диплом от образовательной платформы.
Студенты очных онлайн-программ высшего образования получают диплом вуза, который ничем не отличается от диплома вуза по очной офлайн-программе. В документе не написано, что это онлайн-программа — это диплом Высшей школы экономики или Университета ИТМО.
У нас сейчас более 300 индустриальных бизнес-партнеров, с которыми мы сотрудничаем по программам высшего образования. Никакого недоверия к нашим студентам с их стороны я не вижу. Они приглашают их на стажировки и в случае успешного прохождения берут на работу. Онлайн — это всего лишь форма обучения.
— Что будет с высшим онлайн-образованием дальше? От чего оно будет двигаться: от потребностей студентов, от запросов рынка и работодателей?
— Ближайшие лет пять темпы роста будут значительными просто потому, что сейчас этим типом образования затронут очень маленький процент учащихся, а преимущества такой формы обучения очевидны. Пока рынок еще не сильно насыщен, по очень многим темам вообще нет онлайн-программ. Расширение будет идти за счет спектра тематик, за счет сегментов бакалавриата и специалитета. Ведущие игроки рынка прирастают новыми программами и пока не планируют тормозить этот процесс.
— Как Вы считаете, образовательные платформы могут в перспективе масштабироваться настолько, что перетянут к себе всё больше желающих получать высшее образование в онлайн-формате, а не в стенах классического университета?
— Не думаю, что стены университета станут не нужны. Всегда останутся люди, которые хотят получать офлайн-образование просто потому, что у них такая система мышления и им требуется личное живое общение с преподавателями, одногруппниками. Но то, что даже внутри этих стен вузам стоит менять обучающие форматы, это точно. Сидеть на одном месте и считать, что мы и так большой университет с бюджетными местами, а значит, своего абитуриента всегда привлечем, — довольно рискованный подход.
Студенты становятся все более требовательными к качеству образования, которое они получают. Их уже не устраивает скучный преподаватель, который читает по учебнику. Думающая часть аудитории, которая выбирает, где получить качественное образование и готова за это платить, скорее всего, будет предпочитать программы, где учиться интересно, полезно, удобно, и где понятно, кем ты будешь работать. Платформы, которые предложат такие программы, конечно, могут перетянуть к себе аудиторию у университетов, если там не будут пробовать новые форматы, в том числе онлайн.
Появление в вузах практико-ориентированных онлайн-программ, в том числе в партнерстве с EdTech-платформами, может довольно сильно повлиять на то, как вообще должны конструироваться программы образования. И у людей будет возможность выбора между классической устоявшейся программой, которая реализуется очень много лет, и новым современным форматом.
Так что я не думаю, что придет онлайн-образование и офлайн-формат умрет. С развитием онлайн и при его дальнейшем взаимодействии с офлайн рынок поднимется по качеству образования.
— Ольга, нашим спикерам мы предлагаем продолжить следующие фразы: …«если у меня появились свободные 10 минут в рабочем графике, я…»
— … проверю соцсети. Я их люблю и веду, пишу там и про что-то личное, и про высшее образование. Считаю важным рассказывать про то, что мы делаем.
— …«если бы у меня было больше возможностей заниматься чем-то помимо руководящей работы я бы…»
— … с удовольствием побольше пообщалась с экспертами и преподавателями, которые подключены к нашим программам. Сейчас времени на это, к сожалению, не хватает, этим занимаются наши методисты.
А если говорить не о работе, то я бы хотела научиться рисовать муралы и стрит-арт. Это то, что мне очень нравится.
— …«я хочу, чтобы время моего руководства запомнилось в компании…»
— …моей командой. Это очень сильные, «самоходные» и проактивные люди, которые горят идеями и умеют их продвигать. А еще нам удалось выстроить внутри коллектива дружелюбную, открытую среду. Для меня это очень важно.
Беседовали: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
[ Рассылка ]
Подписаться на рассылку
Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми получать актуальную информацию о высшем образовании от руководства учебных и научных организаций, экспертов в области высшего образования и представителей профильных министерств.