— Владислав Павлович, предлагаем начать наш разговор с цитаты профессора Майкла Барбера: «Каждый университет должен ясно сознавать, какие ниши или сегменты рынка он хочет обслуживать и как он будет это делать». Как СурГПУ формулирует свои образовательные задачи?— На позицию СурГПУ повлияли некоторые региональные особенности. Наше образовательное учреждение было образовано Министерством просвещения в 1986 году как педагогическое училище. По определенным причинам после распада Союза мы оказались на финансировании Ханты-Мансийского автономного округа. Тогда, в начале девяностых, вузы могли быть даже в муниципальном подчинении.
В те годы в российском высшем образовании шли объединительные процессы, и многие новые вузы ради собственного развития поглощали все образовательные организации вокруг себя. Когда в Сургуте появился Сургутский государственный университет, нам пришлось занять защитную стойку, чтобы сохранить свой профиль, очень важный и нужный для региона. Мы были уверены и до сих пор сохраняем эту позицию, что мы педагогический вуз и должны готовить педагогические кадры.
В отличие от многих других педвузов, СурГПУ отказался от идеи сменить статус или слиться с классическим университетом, хотя еще недавно это было чрезвычайно модным.
Сегодня порядка 60% наших направлений подготовки имеют педагогическую направленность, да и непедагогические направления так или иначе связаны с социальной сферой. Но даже при таком соотношении, по нашим прогнозам, в трехлетней перспективе мы не закроем потребность в педагогических кадрах в полном объеме. В СурГПУ учится 2500 студентов, в этом году выпускается 300 человек, и этого количества все равно недостаточно для региона — реальная потребность в разы больше.
— Среди профильных вузов педагогические университеты находятся едва ли не в самом противоречивом положении. С одной стороны, педагогические направления не самые популярные у абитуриентов, и это общероссийская ситуация. С другой — серьезный дефицит педагогов в школах. Учителя очень нужны, им даже стали больше платить, но многие из них выгорают в первые два-три года работы и уходят из профессии. Что, на Ваш взгляд, реально может изменить эту ситуацию?— Противоречие объективно существует, и оно было всегда. С советских времен считалось, что в педвуз идут те, кто не поступил в политех, который для многих был недосягаемой мечтой. Сложно не согласиться с тем, что педагогические вузы и сегодня не сильно привлекательны. Они отпугивают школярством, необходимостью «зубрить» дисциплины. Кто-то отчисляется после первой же ознакомительной практики в школе — как в медицинских вузах после первых занятий по анатомии.
Тем не менее, последние 5 лет мы отмечаем рост абитуриентской активности. У нас есть направления, где сохраняется конкурс 3–4 человека на место. Достаточно оптимистично звучат цифры, связанные со средним баллом ЕГЭ, с которым к нам поступают абитуриенты. Если, скажем, лет 10 назад мы едва приближались к среднему порогу в 60 баллов, то сегодня по некоторым направлениям подготовки средний балл — 72–80. Причем это не наши данные, а результаты мониторинга от Министерства.
По таким направлениям, как начальное, дошкольное образование, физкультура и спорт, дефектология, у нас вообще стопроцентное трудоустройство.
О кадровом дефиците в школах скажу так: я считаю, это задача не педагогических вузов, а муниципалитетов и директоров школ, от которых очень многое зависит. Если бы сегодня в школах все учителя работали на одну ставку, то их требовалось бы еще в 2 или 3 раза больше. Объективно школьные педагоги перегружены, хотя по понятным причинам не все готовы расстаться с большой нагрузкой. Когда к нам на ярмарки вакансий приходят работодатели, я стараюсь донести им такую мысль: наши студенты придут к вам на практику в школу, сделайте так, чтобы они захотели у вас остаться работать. Но, к сожалению, не все закрепляются в образовательных организациях из-за причин, на которые может и должен повлиять только директор.
— Об этом мы еще отдельно поговорим. А пока вернемся к проблеме кадрового дефицита. Вы сказали, что ежегодно выпускаете 300 специалистов, а реальная потребность в них в разы выше. Как Вы относитесь к предложению вернуть распределение педагогических кадров после окончания вуза? Поможет ли это восполнить нехватку кадров?— Это может быть одной из мер, и такие попытки сегодня предпринимаются в форме целевого обучения. Однако не все выпускники, которые обучаются на целевых местах, возвращаются в образовательные организации, с которыми они заключили договор. Механизм не работает в полной мере по тем же причинам, из-за которых многие молодые учителя не задерживаются в школе больше одного-двух лет.