Романтика ушла — сегодня в «Макаровку» идут за востребованной профессией

— Получается, Вы готовите специалистов в том числе и для мировой отрасли?

— Многие говорят: студенты сначала учатся у нас, а после выпуска уходят под иностранный флаг, хотя у нас много своих российских компаний. Что значит — уходят под иностранный флаг? А где они тратят заработанные деньги, где их семьи тратят? Здесь, в России.

— Сергей Олегович, продолжая тему поступления в вуз, спрошу: сейчас снова активно обсуждается ЕГЭ. На Ваш взгляд, его нужно сохранить, доказывает ли он свою эффективность?

— Я выражу свое личное мнение. ЕГЭ — это не то, что нужно высшей школе. Мы много раз убеждались, что его результаты не соответствуют реальным знаниям поступившего, и это выясняется, как только начинаются занятия в университете. Это как подготовка к сдаче экзамена в автошколе: главное, заучить вопросы, а ездить потом научишься.

ЕГЭ призван был исключить коррупцию в вузах. В таком случае, если уж говорить о коррупции, то ее не убрали — ее просто переместили в другую область.

Мы сейчас отмечаем большое внимание к среднему профессиональному образованию. Причем в техникумы выпускники идут поступать после 11 класса, хотя могли бы поступать на высшее.

Отчасти это объясняется возросшим престижем СПО. И все-таки из бесед с абитуриентами мы понимаем, что выпускники боятся и не хотят сдавать ЕГЭ. Значит, что-то здесь не так.

Иногда надо просто честно признать: мы ошиблись. Но никогда никакие высокопоставленные бонзы не признают, что сделали что-то не то. Вместо этого начинают исправлять, улучшать систему, и в итоге не решают проблему, а только загоняют ее в угол. Это касается не только ЕГЭ.

Сейчас заговорили о том, что многие направления бакалавриата надо вернуть обратно в специалитет. 19 лет назад мы рассчитывали на интеграцию в европейскую болонскую систему, но этого так и не произошло. В итоге то, о чем мы говорили много лет, сейчас вдруг стало очевидным.

— Раньше в «Макаровку» поступали в основном по двум причинам. Шли за романтикой, за мечтой о море и за возможностью посмотреть мир. А что сейчас движет поступающими?

— Мы живем при капитализме, так что при поступлении абитуриент теперь задает четкий вопрос: где я после окончания вуза буду работать и сколько буду получать? Романтика быстро уходит. Сегодня в «Макаровку» идут сознательно — получить востребованную специальность. Морской труд не из легких, но он хорошо оплачивается.

Знаете, а мне нравится такая мотивация. Это в советское время было неприлично спрашивать о деньгах, но все всё равно об этом думали: сколько ж я буду получать? Сейчас этот вопрос звучит по-честному, открыто.

Мы находимся в Санкт-Петербурге и наша зона ответственности — это Север и Северо-Запад страны. У нас есть филиалы в Мурманске, Архангельске, Печоре, Петрозаводске, Котласе и Великом Устюге. Учащиеся там в основном из небогатых семей, им это образование дает хороший старт в жизни, возможность встать на ноги. Эти ребята не избалованы, они приходят в вуз, чтобы получить профессию и потом зарабатывать и помогать своим семьям. Многие даже свои курсантские деньги отправляют домой, родителям.

— Интересно узнать, как в Вашем вузе проходит учебный процесс. Расскажите, пожалуйста, что представляет собой Морской учебно-тренажерный центр ГУМРФ?

— У вуза 10 кампусов в Санкт-Петербурге и еще две базы в Ленинградской области. В них есть множество разноплановых тренажеров — морских, речных, тренажеров газо- и пожаротушения, специальные бассейны. Это современное оборудование, которое позволяет моделировать различные ситуации.

Например, навигационный тренажер с судоходным мостиком, который имитирует прохождение судна во льдах при любом шторме.

Также используется тренажер тонущего вертолета. Тренажерная кабина полностью опускается в воду и начинает вращаться. Внутри находится человек без дыхательных аппаратов. Он должен сам найти выход из тонущей кабины: выбить окно иллюминатора и выбраться. Первый раз тяжело, но потом получается всё лучше и лучше.

Есть тренажер-шлюпка, которую сбрасывают в воду, и ею нужно управлять. Шлюпка герметично закрыта, в ней создается полная уверенность, что идешь по морю.

Те, кто будет работать в порту, с грузами и контейнерами, проходят тренажер перегрузочного оборудования.

С вводом новых типов судов подготовка будущих специалистов усложняется. Наши инструкторы проводят занятия по отработке навыков и взаимодействию на ледоколе, на танкере в условиях, когда все покрыто льдом и вообще нет навигационных знаков, когда судно нужно загрузить нефтью в шестибальный шторм, когда идешь в тумане, а впереди, предположим, горит сухогруз. Может, эти умения никогда и не понадобятся в реальности, но если такое случится, специалист будет знать, что делать, сумеет обеспечить безопасность пассажиров, команды и грузов.

— Многие из перечисленных Вами навыков, которые отрабатываются в учебно-тренажерном центре, подтверждают, что вуз вносит большой вклад в развитие Северного морского пути. Вообще активное освоение этого маршрута привносит какие-то изменения в Ваш образовательный процесс?

— Сергей Олегович, если позволите, несколько вопросов о Вас лично. Почему Вы выбрали в свое время институт водного транспорта? Что или кто повлиял на Ваш выбор?

— Я рос с бабушкой, у которой было два класса церковно-приходской школы. Учиться приходилось самостоятельно. До 5 класса был ужасным хулиганом, водился с дворовой компанией.

Всё изменилось, когда в 5-м классе меня познакомили с мальчиком из семьи потомственных офицеров, Владимиром Мезеневым. Благодаря его влиянию, влиянию его семьи, я увлекся историей, стал ходить в музеи, библиотеки, на конференции в Дом ученых. Я хотел учиться. Но после 10 класса моя учительница физики мне сказала: «Сережа, Вы хотите поступать в институт? Не поступайте — Вы не сдадите физику». Мне так обидно стало от этих слов, что я пошел и купил себе справочник для поступающих по математике и трехтомный учебник по физике Ландсберга. Прочитал и решил: да это всё так просто! В итоге подготовился и поступил на корабела.

У меня есть мечта, которая вряд ли уже когда-нибудь сбудется, но мне бы очень хотелось работать учителем истории в школе. Я был бы хорошим историком. Кстати, я когда-то подрабатывал в кино консультантом по военно-историческому костюму. Всего у меня около 200 картин, среди которых: «Адмирал», «Ярославна, королева Франции», «Статский советник», «Сибирский цирюльник», «Бедный, бедный Павел» и другие.

— Это большая удача, когда любимое занятие становится профессией.

— У меня есть история на эту тему. В школе со мной учились трое мальчишек, в которых были влюблены все девочки в классе. Спортсмены-перворазрядники, футболисты. Как потом сложилась их жизнь, я не знал.

Так вот, некоторое время назад мне нужно было пошить новый мундир. Порекомендовали хорошее ателье по ремонту военной одежды. Приезжаю туда. Выходит мне навстречу портной, начинает снимать мерки. Я смотрю на него: кого-то он мне напоминает... Спрашиваю: «А Вы какую школу заканчивали?» Он поднимает голову и говорит: «166». Я тут же вспомнил: «Юра? Кожекин?» Он так смутился, что я его узнал, — это был один из тех красавцев-спортсменов из нашего класса. Спрашиваю его: «Так Вы же были перворазрядником?» На что он мне ответил: «Да какой там первый разряд. Мне мама сказала: “Иди лучше в портные — всегда на кусок хлеба заработаешь”». Так мама правильно сказала. Он мне такой великолепный мундир пошил! Я потом его всем показывал, чтобы взяли за образец — каким должен быть идеальный мундир.

— Кстати, на одной из фотографий у Вас на нем множество наград. Есть ли среди них особо памятная?

— Я горжусь всеми наградами, которыми удостоен, каждая для меня значима. Расскажу об одной из них — той, что по-человечески дорога мне, с ней связаны теплые воспоминания.

По статуту иностранные награды идут последними, их носят в нижнем ряду. Именно о такой награде — в честь юбилея Каспийского морского пароходства Азербайджана — пойдет речь. Мне вручили ее пару лет назад.

Дело вот в чем: всё морское руководство Азербайджана — это наши выпускники. Они учились у нас в советское время по целевому набору по различным специальностям и после окончания вуза вернулись к себе на родину. Сейчас это руководители морской отрасли самого высокого ранга: директор судостроительного завода, директор регистра, начальник пароходства, капитан порта. Только один из 25-ти тех выпускников не работает в морской отрасли. Он увлекся виноделием и, надо сказать, вино делает хорошее.

А еще меня поразило, с какой теплотой в Азербайджане относятся к России, какие честные, порядочные люди там живут. Награда всегда напоминает мне об этом.