Романтика ушла — сегодня в «Макаровку» идут за востребованной профессией

Интервью с ректором ГУМРФ имени адмирала С. О. Макарова
Сергеем Барышниковым

Интервью с ректором Государственного университета морского и речного флота имени адмирала С. О. Макарова Сергеем Олеговичем Барышниковым.

Этот вуз занимает особое положение среди высших учебных заведений. Дисциплина — как в военной академии, при этом студенты и курсанты получают серьезное техническое образование. Разговор с руководителем ГУМРФ получился таким же разносторонним. Поговорили и о мотивации абитуриентов, и о востребованности выпускников, и о том, как лично Сергею Барышникову неверие в его способности дало путевку в жизнь.





Не гражданские, но и не военные: специфика морского образования
— Сергей Олегович, в 2012 году Морская академия имени адмирала С. О. Макарова была присоединена к Санкт-Петербургскому госуниверситету водных коммуникаций. Вы стали первым ректором нового объединенного университета. Что вузу дало это объединение?

— В те годы проводилась активная политика по укрупнению вузов, и многие ее тогда критиковали за то, что при объединении смешивают «кислое с пресным». В нашем случае получилось иначе.

В Санкт-Петербурге было два вуза, которые шли параллельными курсами. «Макаровка» была более раскручена, это название было многим известно. А вот с узнаваемостью Университета водных коммуникаций возникала заминка: откровенно говоря, бренд этого вуза не работал. При этом Университет водных коммуникаций в три раза превосходил Морскую академию по численному составу и по количеству преподаваемых специальностей.

Что стало после объединения? Во-первых, теперь нет распыления сил, создан учебно-тренажерный центр, который нужен был и в одном учебном заведении, и в другом. Это существенно сократило расходы. Во-вторых, мы исключили ненужную конкуренцию между нашими вузами.

Когда академию и университет объединили, я предложил, чтобы новый вуз сохранил имя адмирала С. О. Макарова. Считаю это важным, потому что флот держится на морских традициях. Всё время говорю: не трогайте ни одной пуговицы на мундире моряка.

— Высшее техническое образование привлекательно для абитуриентов тем, что можно получить востребованную и хорошо оплачиваемую специальность. В чем специфика морского образования как разновидности технического?

— Наше образование связано с транспортом. Все привыкли к тому, что транспорт работает как часы. Стоит только одному поезду или кораблю не прийти вовремя, одному самолету задержаться, сразу происходит коллапс. Так что для наших обучающихся крайне важна дисциплина.

Я часто привожу такой пример. Одно время в Великом Новгороде местные власти настаивали, чтобы мы открыли там свой филиал. Я был против: где Новгород, а где — море? Но на меня продолжали давить. Наконец, я прямо спросил: зачем вам моряки-то в городе? На что мне ответили: «Как зачем? Если в городе моряки — значит будет порядок». Это правда. У нас, как у военных, если поступил приказ, он не обсуждается и должен быть выполнен.

Вместе с тем не подумайте, что мы обучаем солдафонов. Наши ребята хорошо воспитаны, носят форму, они танцуют, поют. В этом тоже наша специфика: мы не гражданские, но и не военные.

— В плане приема студентов на 2022/23 гг. самый многочисленный набор у Вас на специальность «Судовождение» — 180 человек. С чем это связано? Судоводители настолько востребованы? Какие еще специальности у Вас популярны?

— Морской флот сейчас активно развивается. Осваивается Северный морской путь, эксплуатируются ледоколы, новейшие судна-газовозы типа «Кристоф де Маржери». Чтобы было понятно, у такого танкера раскрытие палубы — это три футбольных поля. Кроме того, сотни судов смешанного плавания «река — море», круизных судов должны быть построены или взяты в лизинг.

Помимо судовождения, большой интерес абитуриенты проявляют к механике, очень востребована логистика. На корабелов раньше набирали одну группу, сейчас — три.

На флоте, на внутренних водных путях и вокруг России сейчас очень много работы. По данным Международной морской организации ИМО, средняя нехватка моряков не только в России, но и в мире составляет 10–14%.


«В системе Росморречфлота у нас пять высших учебных заведений, которые готовят в том числе плавсостав и береговых специалистов. Судя по тому, сколько сейчас будет вводиться в строй нового флота, даже этих пяти учебных заведений будет не достаточно.

При таком дефиците мы гарантируем стопроцентное трудоустройство всем нашим выпускникам».

В системе Росморречфлота у нас пять высших учебных заведений, которые готовят в том числе плавсостав и береговых специалистов. Судя по тому, сколько сейчас будет вводиться в строй нового флота, даже этих пяти учебных заведений будет не достаточно.

При таком дефиците мы гарантируем стопроцентное трудоустройство всем нашим выпускникам. Бывает, молодой специалист не сразу выходит на работу, ждет более удобного рейса, контракта получше, поэтому если не в первый год, то на следующий обязательно уходит в рейс.

У нас много договоров с российскими компаниями: Совкомфлотом, Атомфлотом, с зарубежными — Teekay, Dynagas и другими. Несмотря на нынешнюю обстановку, я вас уверяю, все эти компании продолжают с нами работать. На море нет национальности, вернее, национальность одна — моряк. Наши экипажи должны учиться жить и работать дружно, в том числе в многонациональных командах.

— Получается, Вы готовите специалистов в том числе и для мировой отрасли?

— Многие говорят: студенты сначала учатся у нас, а после выпуска уходят под иностранный флаг, хотя у нас много своих российских компаний. Что значит — уходят под иностранный флаг? А где они тратят заработанные деньги, где их семьи тратят? Здесь, в России.

— Сергей Олегович, продолжая тему поступления в вуз, спрошу: сейчас снова активно обсуждается ЕГЭ. На Ваш взгляд, его нужно сохранить, доказывает ли он свою эффективность?

— Я выражу свое личное мнение. ЕГЭ — это не то, что нужно высшей школе. Мы много раз убеждались, что его результаты не соответствуют реальным знаниям поступившего, и это выясняется, как только начинаются занятия в университете. Это как подготовка к сдаче экзамена в автошколе: главное, заучить вопросы, а ездить потом научишься.

ЕГЭ призван был исключить коррупцию в вузах. В таком случае, если уж говорить о коррупции, то ее не убрали — ее просто переместили в другую область.

Мы сейчас отмечаем большое внимание к среднему профессиональному образованию. Причем в техникумы выпускники идут поступать после 11 класса, хотя могли бы поступать на высшее.

Отчасти это объясняется возросшим престижем СПО. И все-таки из бесед с абитуриентами мы понимаем, что выпускники боятся и не хотят сдавать ЕГЭ. Значит, что-то здесь не так.

Иногда надо просто честно признать: мы ошиблись. Но никогда никакие высокопоставленные бонзы не признают, что сделали что-то не то. Вместо этого начинают исправлять, улучшать систему, и в итоге не решают проблему, а только загоняют ее в угол. Это касается не только ЕГЭ.

Сейчас заговорили о том, что многие направления бакалавриата надо вернуть обратно в специалитет. 19 лет назад мы рассчитывали на интеграцию в европейскую болонскую систему, но этого так и не произошло. В итоге то, о чем мы говорили много лет, сейчас вдруг стало очевидным.

«Инженерные специальности однозначно должны быть специалитетом. Я хочу подчеркнуть: надо не возвращать специалитет, а развивать его, выводить на новый уровень».

Конечно, надо понимать, что сразу перевести большое количество направлений бакалавриата в специалитет не получится, на это нужны деньги. Но инженерные специальности однозначно должны быть специалитетом. Я хочу подчеркнуть: надо не возвращать специалитет, а развивать его, выводить на новый уровень.



Романтика ушла — пришла мотивация
— Раньше в «Макаровку» поступали в основном по двум причинам. Шли за романтикой, за мечтой о море и за возможностью посмотреть мир. А что сейчас движет поступающими?

— Мы живем при капитализме, так что при поступлении абитуриент теперь задает четкий вопрос: где я после окончания вуза буду работать и сколько буду получать? Романтика быстро уходит. Сегодня в «Макаровку» идут сознательно — получить востребованную специальность. Морской труд не из легких, но он хорошо оплачивается.

Знаете, а мне нравится такая мотивация. Это в советское время было неприлично спрашивать о деньгах, но все всё равно об этом думали: сколько ж я буду получать? Сейчас этот вопрос звучит по-честному, открыто.

Мы находимся в Санкт-Петербурге и наша зона ответственности — это Север и Северо-Запад страны. У нас есть филиалы в Мурманске, Архангельске, Печоре, Петрозаводске, Котласе и Великом Устюге. Учащиеся там в основном из небогатых семей, им это образование дает хороший старт в жизни, возможность встать на ноги. Эти ребята не избалованы, они приходят в вуз, чтобы получить профессию и потом зарабатывать и помогать своим семьям. Многие даже свои курсантские деньги отправляют домой, родителям.


Из тропы проложить шоссе
— Интересно узнать, как в Вашем вузе проходит учебный процесс. Расскажите, пожалуйста, что представляет собой Морской учебно-тренажерный центр ГУМРФ?

— У вуза 10 кампусов в Санкт-Петербурге и еще две базы в Ленинградской области. В них есть множество разноплановых тренажеров — морских, речных, тренажеров газо- и пожаротушения, специальные бассейны. Это современное оборудование, которое позволяет моделировать различные ситуации.

Например, навигационный тренажер с судоходным мостиком, который имитирует прохождение судна во льдах при любом шторме.

Также используется тренажер тонущего вертолета. Тренажерная кабина полностью опускается в воду и начинает вращаться. Внутри находится человек без дыхательных аппаратов. Он должен сам найти выход из тонущей кабины: выбить окно иллюминатора и выбраться. Первый раз тяжело, но потом получается всё лучше и лучше.

Есть тренажер-шлюпка, которую сбрасывают в воду, и ею нужно управлять. Шлюпка герметично закрыта, в ней создается полная уверенность, что идешь по морю.

Те, кто будет работать в порту, с грузами и контейнерами, проходят тренажер перегрузочного оборудования.

С вводом новых типов судов подготовка будущих специалистов усложняется. Наши инструкторы проводят занятия по отработке навыков и взаимодействию на ледоколе, на танкере в условиях, когда все покрыто льдом и вообще нет навигационных знаков, когда судно нужно загрузить нефтью в шестибальный шторм, когда идешь в тумане, а впереди, предположим, горит сухогруз. Может, эти умения никогда и не понадобятся в реальности, но если такое случится, специалист будет знать, что делать, сумеет обеспечить безопасность пассажиров, команды и грузов.

— Многие из перечисленных Вами навыков, которые отрабатываются в учебно-тренажерном центре, подтверждают, что вуз вносит большой вклад в развитие Северного морского пути. Вообще активное освоение этого маршрута привносит какие-то изменения в Ваш образовательный процесс?

«Мы внесли в наши учебные программы, особенно для судоводителей, разделы, которые связаны с работой в Арктике».

— Вне всякого сомнения. Мы внесли в наши учебные программы, особенно для судоводителей, разделы, которые связаны с работой в Арктике.

Помимо тренажерного оборудования, у нас есть центр морских арктических компетенций. Среди гражданских учебных заведений мы единственные, кто готовит атомщиков. На кафедре ядерных энергетических установок обучаются наши студенты и курсанты, там же проходят переподготовку опытные моряки.

Кроме того, мы готовим гидрографов. Северный морской путь сегодня — это узкая тропа. Руководством нашей страны поставлена задача сделать из этой тропки двухстороннее широкополосное шоссе. Для этого надо в том числе изучить его глубины, чем и будут заниматься гидрографы.

— Если мы говорим о превращении Севморпути в двустороннее шоссе, означает ли это, что не только российские выпускники, но и выпускники зарубежных морских учебных заведений должны будут обладать такими же навыками?

— Если они хотят работать в полярных водах и, в частности, на Северном морском пути, они обязаны пройти подготовку или переподготовку по Полярному кодексу, иначе они не имеют права даже занимать там штатную должность.




Важная награда на образцовом мундире
— Сергей Олегович, если позволите, несколько вопросов о Вас лично. Почему Вы выбрали в свое время институт водного транспорта? Что или кто повлиял на Ваш выбор?

— Я рос с бабушкой, у которой было два класса церковно-приходской школы. Учиться приходилось самостоятельно. До 5 класса был ужасным хулиганом, водился с дворовой компанией.

Всё изменилось, когда в 5-м классе меня познакомили с мальчиком из семьи потомственных офицеров, Владимиром Мезеневым. Благодаря его влиянию, влиянию его семьи, я увлекся историей, стал ходить в музеи, библиотеки, на конференции в Дом ученых. Я хотел учиться. Но после 10 класса моя учительница физики мне сказала: «Сережа, Вы хотите поступать в институт? Не поступайте — Вы не сдадите физику». Мне так обидно стало от этих слов, что я пошел и купил себе справочник для поступающих по математике и трехтомный учебник по физике Ландсберга. Прочитал и решил: да это всё так просто! В итоге подготовился и поступил на корабела.

«Мой собственный пример меня убеждает: никогда ни на ком нельзя ставить крест и считать, что из того или иного студента ничего не выйдет».

Когда закончил обучение, мне предложили остаться работать в науке. Я был научным сотрудником, ассистентом, старшим преподавателем, деканом, проректором. Мне всегда нравилось работать с молодежью, я заряжаюсь от них энергией. Да, есть разные ребята, но мой собственный пример меня убеждает: никогда ни на ком нельзя ставить крест и считать, что из того или иного студента ничего не выйдет..

У меня есть мечта, которая вряд ли уже когда-нибудь сбудется, но мне бы очень хотелось работать учителем истории в школе. Я был бы хорошим историком. Кстати, я когда-то подрабатывал в кино консультантом по военно-историческому костюму. Всего у меня около 200 картин, среди которых: «Адмирал», «Ярославна, королева Франции», «Статский советник», «Сибирский цирюльник», «Бедный, бедный Павел» и другие.

— Это большая удача, когда любимое занятие становится профессией.

— У меня есть история на эту тему. В школе со мной учились трое мальчишек, в которых были влюблены все девочки в классе. Спортсмены-перворазрядники, футболисты. Как потом сложилась их жизнь, я не знал.

Так вот, некоторое время назад мне нужно было пошить новый мундир. Порекомендовали хорошее ателье по ремонту военной одежды. Приезжаю туда. Выходит мне навстречу портной, начинает снимать мерки. Я смотрю на него: кого-то он мне напоминает... Спрашиваю: «А Вы какую школу заканчивали?» Он поднимает голову и говорит: «166». Я тут же вспомнил: «Юра? Кожекин?» Он так смутился, что я его узнал, — это был один из тех красавцев-спортсменов из нашего класса. Спрашиваю его: «Так Вы же были перворазрядником?» На что он мне ответил: «Да какой там первый разряд. Мне мама сказала: “Иди лучше в портные — всегда на кусок хлеба заработаешь”». Так мама правильно сказала. Он мне такой великолепный мундир пошил! Я потом его всем показывал, чтобы взяли за образец — каким должен быть идеальный мундир.

— Кстати, на одной из фотографий у Вас на нем множество наград. Есть ли среди них особо памятная?

— Я горжусь всеми наградами, которыми удостоен, каждая для меня значима. Расскажу об одной из них — той, что по-человечески дорога мне, с ней связаны теплые воспоминания.

По статуту иностранные награды идут последними, их носят в нижнем ряду. Именно о такой награде — в честь юбилея Каспийского морского пароходства Азербайджана — пойдет речь. Мне вручили ее пару лет назад.

Дело вот в чем: всё морское руководство Азербайджана — это наши выпускники. Они учились у нас в советское время по целевому набору по различным специальностям и после окончания вуза вернулись к себе на родину. Сейчас это руководители морской отрасли самого высокого ранга: директор судостроительного завода, директор регистра, начальник пароходства, капитан порта. Только один из 25-ти тех выпускников не работает в морской отрасли. Он увлекся виноделием и, надо сказать, вино делает хорошее.

А еще меня поразило, с какой теплотой в Азербайджане относятся к России, какие честные, порядочные люди там живут. Награда всегда напоминает мне об этом.



26 апреля / 2022
Автор — Екатерина Позднякова
[ Ректор ТИУ, Вероника Ефремова ]
[ Рассылка ]
Каждую неделю — новый материал

Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми узнать о ключевых изменениях в академической среде, сенсационных научных открытиях, образовательных трансформациях и опыте ведущих вузов.
Подписаться на рассылку
Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми получать актуальную информацию о высшем образовании от руководства учебных и научных организаций, экспертов в области высшего образования и представителей профильных министерств.