Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми узнать о ключевых изменениях в академической среде, научных открытиях, образовательных трансформациях и опыте ведущих вузов.
Отправляя форму, вы принимаете условия политики конфиденциальности.
Самое сложное — доказать, что мы значимый партнер, а не просто готовим кадры
Интервью с ректором Воронежского государственного университета инженерных технологий (ВГУИТ)
Василием Поповым
Василием Поповым
Как вуз балансирует между запросами абитуриентов и работодателей,
как решать проблему острой нехватки преподавателей должного уровня квалификации на ключевых направлениях, какое соотношение бакалавриата, магистратуры и специалитета отвечает запросам сегодняшнего рынка труда
и почему продать идею — это хорошо, но завоевать доверие, уже создав продукт, еще важнее — эти и другие вопросы мы обсудили с ректором Воронежского государственного университета инженерных технологий (ВГУИТ) Василием Поповым.
как решать проблему острой нехватки преподавателей должного уровня квалификации на ключевых направлениях, какое соотношение бакалавриата, магистратуры и специалитета отвечает запросам сегодняшнего рынка труда
и почему продать идею — это хорошо, но завоевать доверие, уже создав продукт, еще важнее — эти и другие вопросы мы обсудили с ректором Воронежского государственного университета инженерных технологий (ВГУИТ) Василием Поповым.
«Вы готовите не тех специалистов»
— ВГУИТ готовит кадры для реального сектора экономики: пищевой, химической промышленности. При этом среди Ваших абитуриентов сохраняется тренд на экономико-правовое направление, а среди работодателей — на ИТ и инженерию. Как вуз балансирует между этими запросами, чтобы профильные пищепром и химпром не «просели» в плане количества и качества набора?
— Это большая и сложная проблема, особенно для инженерных специальностей, потому что в силу обстоятельств так сложилось, что средний балл для поступления на эти направления существенно выше, чем на другие.
Здесь для вуза важно уловить некую срединную линию, чтобы и свою профильную сущность не потерять, и в то же время привлечь и удержать поступающих на востребованные направления.
Мы пошли по сложному пути и сейчас активно развиваем прикладную информатику, связанную со сложным технологическим оборудованием.
— Это большая и сложная проблема, особенно для инженерных специальностей, потому что в силу обстоятельств так сложилось, что средний балл для поступления на эти направления существенно выше, чем на другие.
Здесь для вуза важно уловить некую срединную линию, чтобы и свою профильную сущность не потерять, и в то же время привлечь и удержать поступающих на востребованные направления.
Мы пошли по сложному пути и сейчас активно развиваем прикладную информатику, связанную со сложным технологическим оборудованием.
«Наши партнеры-предприятия за последние полгода весьма озадачились необходимостью перепрограммирования или замены контроллеров, роботов и прочего оборудования, потому что линии поддержки по многим направлениям существенно сократились. Оборудование на производствах в основном западное, высокотехнологичное, поэтому спрос на специалистов, которые умеют работать с его программами и аппаратными промышленными комплексами, чрезвычайно большой».
ВГУИТ делает в этом направлении первые шаги, но, считаю, достаточно успешно, и это хорошо легло на сегодняшнюю экономическую канву. Наши партнеры-предприятия за последние полгода весьма озадачились необходимостью перепрограммирования или замены контроллеров, роботов и прочего оборудования, потому что линии поддержки по многим направлениям существенно сократились. Оборудование на производствах в основном западное, высокотехнологичное, поэтому спрос на специалистов, которые умеют работать с его программами и аппаратными промышленными комплексами, чрезвычайно большой.
Чтобы удовлетворить этот спрос, мы увеличиваем долю поступающих, которые будут изучать прикладную информатику. Специально выделили кафедру автоматизации и производственных информационных систем, которая будет сотрудничать с индустриальными партнерами с собственными центрами компетенций в программировании промышленных аппаратов.
— В сфере информационных технологий множество перспективных направлений, а программирование в производственных промышленных системах — одно из самых сложных. Как сделать его еще и привлекательным среди студентов?
— Эта задача не одного дня, потому что информационные технологии привлекательны тем, что там можно быстро получить дешевый билет на рынок. Освоил какие-то базовые вещи в том же веб-дизайне или играх для мобильных телефонов и уже зарабатываешь неплохие деньги. Многих толковых студентов с хорошим потенциалом эта возможность сбивает с пути уже на первом-втором курсах. Они неплохо себя реализуют и быстро выходят на уровень зарплаты в 100 000+, поэтому их сложно убедить в том, что в перспективе они получат «журавля в небе».
В направлении промышленного программирования требования к специалистам очень высоки. Недавно к нам приезжали руководители нескольких заводов, хантили наших ребят к себе на работу. Один из директоров прямо сказал: «Вы замечательный вуз, в восьми из одиннадцати наших производств главные технологи — ваши выпускники. Но сейчас вы готовите не то и не тех». И рассказывает, что у них на заводе в машинном зале работают 8 мониторов, на которых отображается весь техпроцесс. Человек, который следит за их работой, должен быть технологом, экономистом и программистом в одном лице. Если на табло загорелась красная лампочка, у него есть 30–40 секунд, чтобы понять, что случилось, и принять правильное решение, что делать дальше. То есть один человек является центром принятия решений и должен одновременно контролировать множество процессов.
Наша задача как вуза — учитывать эти высокие требования и соответствующим образом модернизировать совместно с работодателями образовательные программы. За прошедшие 3–5 лет мы сумели некоторым образом поменять и улучшить концепцию подготовки наших специалистов и тем самым повысить их уровень компетенций.
Чтобы удовлетворить этот спрос, мы увеличиваем долю поступающих, которые будут изучать прикладную информатику. Специально выделили кафедру автоматизации и производственных информационных систем, которая будет сотрудничать с индустриальными партнерами с собственными центрами компетенций в программировании промышленных аппаратов.
— В сфере информационных технологий множество перспективных направлений, а программирование в производственных промышленных системах — одно из самых сложных. Как сделать его еще и привлекательным среди студентов?
— Эта задача не одного дня, потому что информационные технологии привлекательны тем, что там можно быстро получить дешевый билет на рынок. Освоил какие-то базовые вещи в том же веб-дизайне или играх для мобильных телефонов и уже зарабатываешь неплохие деньги. Многих толковых студентов с хорошим потенциалом эта возможность сбивает с пути уже на первом-втором курсах. Они неплохо себя реализуют и быстро выходят на уровень зарплаты в 100 000+, поэтому их сложно убедить в том, что в перспективе они получат «журавля в небе».
В направлении промышленного программирования требования к специалистам очень высоки. Недавно к нам приезжали руководители нескольких заводов, хантили наших ребят к себе на работу. Один из директоров прямо сказал: «Вы замечательный вуз, в восьми из одиннадцати наших производств главные технологи — ваши выпускники. Но сейчас вы готовите не то и не тех». И рассказывает, что у них на заводе в машинном зале работают 8 мониторов, на которых отображается весь техпроцесс. Человек, который следит за их работой, должен быть технологом, экономистом и программистом в одном лице. Если на табло загорелась красная лампочка, у него есть 30–40 секунд, чтобы понять, что случилось, и принять правильное решение, что делать дальше. То есть один человек является центром принятия решений и должен одновременно контролировать множество процессов.
Наша задача как вуза — учитывать эти высокие требования и соответствующим образом модернизировать совместно с работодателями образовательные программы. За прошедшие 3–5 лет мы сумели некоторым образом поменять и улучшить концепцию подготовки наших специалистов и тем самым повысить их уровень компетенций.
«За последние 10–15 лет так сложилось, что сервисные бригады, которые разбираются в сложном оборудовании, были в основном либо зарубежные, либо работали в российских представительствах западных компаний.
Университет при всем желании не может переманить к себе специалистов из этого сектора».
Университет при всем желании не может переманить к себе специалистов из этого сектора».
— Какие еще проблемы Вы видите на этом пути?
— Для меня как для ректора основная проблема заключается в острой нехватке преподавателей должного уровня квалификации, которые бы учили студентов на этом направлении.
За последние 10–15 лет так сложилось, что сервисные бригады, которые разбираются в сложном оборудовании, были в основном либо зарубежные, либо работали в российских представительствах западных компаний.
Университет при всем желании не может переманить к себе специалистов из этого сектора. К примеру, у нас есть договор о партнерстве с известной компанией-производителем продуктов питания, мы активно сотрудничаем с одной из ее производственных площадок в Калужской области. Я как-то спросил у их директора: «Кто у вас самый высокооплачиваемый специалист, не считая топ-менеджмента?». Он сказал: специалист по промышленному программированию роботов — у него зарплата полмиллиона рублей в месяц.
Понятно, что такого специалиста мы не можем к себе пригласить даже на почасовую оплату, поэтому направляем наших преподавателей на переквалификацию, курсы повышения компетенций.
Надеемся, что наши сегодняшние магистранты, которые нарабатывают опыт на совместных с индустриальными партнерами проектах, завтра станут нашими преподавателями с опытом практической работы с высокотехнологичным оборудованием.
— Система бакалавриата и магистратуры представляется для такого вуза, как ВГУИТ, наиболее удачной. Благодаря ей можно корректировать свою профессиональную траекторию под конкретную сферу или даже место работы. Вместе с тем инженерные вузы склоняются больше к специалитету. Какую модель видит для себя идеальной ВГУИТ?
— Я сторонник многообразия, потому что, исходя из реалий сегодняшнего рынка труда, надо честно отдавать себе отчет в том, что существенная доля наших выпускников идет на должности, которые в советские времена занимали выпускники техникумов. Причем это совершенно явная позиция работодателей.
Мы много общались на эту тему с нашими коллегами пищевиками, и они объясняют свою позицию так: «Вы поймите, у нас один дозатор стоит от 1 млн евро и выше, поэтому экономить на аппаратчике нам большого резона нет. Нам выгоднее и дешевле нанять выпускника университета с базовым образованием, потому что он точно сдал высшую математику, теоретическую механику и лучше понимает механику работы этого аппарата. Разница в 3000–5000 рублей в зарплате выпускника СПО и выпускника вуза для нас не так уж велика».
Так что четырехлетнее высшее техническое образование совершенно точно имеет место быть, оно в целом востребовано, потому что работодатель не хочет ждать еще два года, пока бакалавр продолжит учиться. Если он вышел на производство, начал продвигаться по карьерной лестнице и решать более сложные проблемы, он потом может в магистратуре и заочно доучиться.
Специалитет сегодня востребован в свете восстановления инжиниринга. За последние полгода подавляющее большинство высокотехнологичных предприятий, которые готовы вкладываться в оборудование, начали активно развивать собственные инжиниринговые центры, потому что поняли, что внешний инжиниринг — это очень рискованно.
Инжиниринговым центрам требуются инженеры, способные проектировать системы, подбирать нужное оборудование, сопоставлять технические характеристики. В этом случае спрос со стороны работодателя идет как раз на специалиста. Все понимают, что за 4 года бакалавриата можно дать базовые вещи, но вот опыт именно проектной деятельности, когда человек сам что-то собрал, получил какую-то технологию или продукт, за 4 года почти не реализуется.
К сожалению, у нас занятия на выпускном курсе бакалавриата проводятся до мая, и студенты свои выпускные работы выполняют уже постольку-поскольку, в свободное от учебы время.
На специалитете логика последнего семестра другая. Там студенты выходят на практику, решают какую-то прикладную задачу, их дипломная работа должна содержать обязательную техническую, экономическую или экологическую часть.
— Для меня как для ректора основная проблема заключается в острой нехватке преподавателей должного уровня квалификации, которые бы учили студентов на этом направлении.
За последние 10–15 лет так сложилось, что сервисные бригады, которые разбираются в сложном оборудовании, были в основном либо зарубежные, либо работали в российских представительствах западных компаний.
Университет при всем желании не может переманить к себе специалистов из этого сектора. К примеру, у нас есть договор о партнерстве с известной компанией-производителем продуктов питания, мы активно сотрудничаем с одной из ее производственных площадок в Калужской области. Я как-то спросил у их директора: «Кто у вас самый высокооплачиваемый специалист, не считая топ-менеджмента?». Он сказал: специалист по промышленному программированию роботов — у него зарплата полмиллиона рублей в месяц.
Понятно, что такого специалиста мы не можем к себе пригласить даже на почасовую оплату, поэтому направляем наших преподавателей на переквалификацию, курсы повышения компетенций.
Надеемся, что наши сегодняшние магистранты, которые нарабатывают опыт на совместных с индустриальными партнерами проектах, завтра станут нашими преподавателями с опытом практической работы с высокотехнологичным оборудованием.
— Система бакалавриата и магистратуры представляется для такого вуза, как ВГУИТ, наиболее удачной. Благодаря ей можно корректировать свою профессиональную траекторию под конкретную сферу или даже место работы. Вместе с тем инженерные вузы склоняются больше к специалитету. Какую модель видит для себя идеальной ВГУИТ?
— Я сторонник многообразия, потому что, исходя из реалий сегодняшнего рынка труда, надо честно отдавать себе отчет в том, что существенная доля наших выпускников идет на должности, которые в советские времена занимали выпускники техникумов. Причем это совершенно явная позиция работодателей.
Мы много общались на эту тему с нашими коллегами пищевиками, и они объясняют свою позицию так: «Вы поймите, у нас один дозатор стоит от 1 млн евро и выше, поэтому экономить на аппаратчике нам большого резона нет. Нам выгоднее и дешевле нанять выпускника университета с базовым образованием, потому что он точно сдал высшую математику, теоретическую механику и лучше понимает механику работы этого аппарата. Разница в 3000–5000 рублей в зарплате выпускника СПО и выпускника вуза для нас не так уж велика».
Так что четырехлетнее высшее техническое образование совершенно точно имеет место быть, оно в целом востребовано, потому что работодатель не хочет ждать еще два года, пока бакалавр продолжит учиться. Если он вышел на производство, начал продвигаться по карьерной лестнице и решать более сложные проблемы, он потом может в магистратуре и заочно доучиться.
Специалитет сегодня востребован в свете восстановления инжиниринга. За последние полгода подавляющее большинство высокотехнологичных предприятий, которые готовы вкладываться в оборудование, начали активно развивать собственные инжиниринговые центры, потому что поняли, что внешний инжиниринг — это очень рискованно.
Инжиниринговым центрам требуются инженеры, способные проектировать системы, подбирать нужное оборудование, сопоставлять технические характеристики. В этом случае спрос со стороны работодателя идет как раз на специалиста. Все понимают, что за 4 года бакалавриата можно дать базовые вещи, но вот опыт именно проектной деятельности, когда человек сам что-то собрал, получил какую-то технологию или продукт, за 4 года почти не реализуется.
К сожалению, у нас занятия на выпускном курсе бакалавриата проводятся до мая, и студенты свои выпускные работы выполняют уже постольку-поскольку, в свободное от учебы время.
На специалитете логика последнего семестра другая. Там студенты выходят на практику, решают какую-то прикладную задачу, их дипломная работа должна содержать обязательную техническую, экономическую или экологическую часть.
«В реальности сегодня практика такова: работодатель в первую очередь ориентирован на выпускников бакалавриата для заполнения линейных вакансий, а в специалитете и магистратуре ищет «звезд» для осуществления какой-то проектной работы».
К магистратуре же у работодателей есть легкое недоверие, связанное с тем, что входной билет туда часто никто всерьез не проверяет. Не секрет, что конкурсы в магистратуру не запредельные, и технические вузы берут в магистратуру почти всех, кто придет, в том числе людей без базового образования. Поэтому магистратура, скорее, подходит для доучивания под конкретную работу, когда человек с базовым образованием вышел на рабочее место, но ему там не хватает каких-то компетенций.
В реальности сегодня практика такова: работодатель в первую очередь ориентирован на выпускников бакалавриата для заполнения линейных вакансий, а в специалитете и магистратуре ищет «звезд» для осуществления какой-то проектной работы.
— А вот тот самый оператор, который на заводе контролирует по 8 мониторов одновременно, или аппаратчик, который работает с оборудованием за миллион евро, — это должен быть бакалавр-эксплуатационник или там необходимо мышление инженера-конструктора?
— Зависит от специфики работы: есть более рутинные операции, есть более сложные. Да и у работодателя большого выбора нет. Ему важно базовое фундаментальное образование, знание основ высшей математики, термеха, сопромата, чтобы работник понимал все процессы, происходящие с оборудованием.
— То есть Вы за то, чтобы были и бакалавриат, и магистратура, и специалитет.
— Оптимальным соотношением мне представляется 50–30–20: то есть 50% — это бакалавриат, 30% специалитет и 20% магистратура. Это дает 2,5 к одному выход бакалавриата в магистратуру, когда 40% выпускников доучиваются, а 60% сразу идут в реальный сектор. Треть специалистов — это нормальное соответствие сегодняшнему рынку труда.
В реальности сегодня практика такова: работодатель в первую очередь ориентирован на выпускников бакалавриата для заполнения линейных вакансий, а в специалитете и магистратуре ищет «звезд» для осуществления какой-то проектной работы.
— А вот тот самый оператор, который на заводе контролирует по 8 мониторов одновременно, или аппаратчик, который работает с оборудованием за миллион евро, — это должен быть бакалавр-эксплуатационник или там необходимо мышление инженера-конструктора?
— Зависит от специфики работы: есть более рутинные операции, есть более сложные. Да и у работодателя большого выбора нет. Ему важно базовое фундаментальное образование, знание основ высшей математики, термеха, сопромата, чтобы работник понимал все процессы, происходящие с оборудованием.
— То есть Вы за то, чтобы были и бакалавриат, и магистратура, и специалитет.
— Оптимальным соотношением мне представляется 50–30–20: то есть 50% — это бакалавриат, 30% специалитет и 20% магистратура. Это дает 2,5 к одному выход бакалавриата в магистратуру, когда 40% выпускников доучиваются, а 60% сразу идут в реальный сектор. Треть специалистов — это нормальное соответствие сегодняшнему рынку труда.
«Мы понимаем, что если ребенок уехал на 4 года учиться в Воронеж, шансы на то, что он вернется, — меньше 50%. А вот если он после первого–второго курса возвращается домой на практику, проводит там летние каникулы, у него сохраняются друзья, прочие контакты, шансы, что он вернется туда на производство, существенно возрастают».
— В Вашем университете принята многоуровневая модель профориентационной работы со школьниками. Что это за проект? Каких результатов Вы рассчитываете достичь с его помощью?
— Это совместный с муниципалитетами проект, который учитывает специфику нашего региона. В Воронежской области достаточно щедро представлены крупнейшие работодатели в сфере пищевого производства. В небольших городах пищепром часто является градообразующим фактором. Администрация этих предприятий, как и администрация региона, заинтересованы в том, чтобы выпускники оставались работать в своем родном районе.
Мы понимаем, что если ребенок уехал на 4 года учиться в Воронеж, шансы на то, что он вернется, — меньше 50%. А вот если он после первого–второго курса возвращается домой на практику, проводит там летние каникулы, у него сохраняются друзья, прочие контакты, шансы, что он вернется туда на производство, существенно возрастают.
Из этого и родилась идея о том, что надо заниматься, во-первых, ранней профориентацией — именно в разрезе того, что город и конкретное градообразующее предприятие заинтересованы в выпускниках, а во-вторых, предлагать им варианты целевого обучения.
Для решения этих задач мы помогаем школам формировать технологические классы с углубленным изучением предметов, связанных с инженерией. Заходим в базовые учреждения среднего профессионального образования и помогаем им с образовательными программами, с организацией практики на предприятиях.
Дальше ориентируем ребят на то, что после получения диплома они пойдут работать на конкретное предприятие. Мы берем на себя обязательства, что и практика, и выполнение выпускной работы будут проводиться на базе и в интересах этого предприятия.
Таким образом мы набираем существенную часть абитуриентов. Этим летом, когда у многих вузов были проблемы с набором, мы убедились, что ранняя профориентация дает свои результаты.
Последние пару лет мы видим, что к нам целенаправленно приезжают поступать сразу с оригиналом аттестата и выбирают не одну специальность, а две–пять, потому что эти абитуриенты уже психологически настроились, что они наши потенциальные студенты.
Мы проанализировали первые результаты приема и выявили интересную корреляцию. Среди таких абитуриентов очень большая доля тех, у кого либо родители, либо другие родственники, близкие знакомые, друзья, уже работают на этих производствах. От них они получают личные рекомендации, что работодатель надежный и работа там стабильная.
Проект мы апробируем третий год подряд, в 18-ти из 33-х муниципальных районах, и по крайней мере в шести-восьми из них опыт мне кажется позитивным.
— Воронежская область расположена в экономическом регионе Черноземья, где хорошо развит пищепром. Есть ли среди вузов соседних областей конкуренция — за абитуриентов, которые хотят после выпуска работать с крупными местными брендами, лидерами рынка, и за сотрудничество с этими предприятиями? Или у каждого вуза своя специфика и никакой конкуренции нет?
— Конкуренция есть и достаточно жесткая.
В советской региональной системе образования были образовательные округа, был обязательно «университет университетов», который готовил в первую очередь преподавательские кадры. Эти преподавательские кадры распределялись по различным вузам.
Долгое время эта система работала вполне успешно: был большой университет и вокруг него — все остальные прикладники, у каждого — своя отрасль для подготовки кадров.
В 1990-е годы эта модель разрушилась, и большинство вузов стали опираться на свои локальные кадры и на внутреннюю систему подготовки. В результате практически все вузы тем или иным образом скопировали друг у друга образовательные программы, которые считали наиболее коммерчески успешными, просто чтобы зарабатывать. Сегодня на любом среднем инженерном факультете или в любом среднем инженерном вузе примерно один и тот же набор специальностей.
Так что конкуренция между вузами однозначно есть, и в этой ситуации объяснить абитуриенту, чем ты лучше других, — это очень большая и сложная задача, потому что каналы коммуникации с ними не так уж широки.
Я вижу решение проблемы в той самой вертикально интегрированной образовательной платформе, когда на уровне школы или техникума мы вместе с работодателем объясняем, какие перспективные предприятия есть или появятся в регионе в ближайшие 5–7 лет и какие профессии будут востребованы. Вот тогда мы сможем внятно объяснить школьнику, почему наш вуз, наша образовательная программа — лучшие.
— Это совместный с муниципалитетами проект, который учитывает специфику нашего региона. В Воронежской области достаточно щедро представлены крупнейшие работодатели в сфере пищевого производства. В небольших городах пищепром часто является градообразующим фактором. Администрация этих предприятий, как и администрация региона, заинтересованы в том, чтобы выпускники оставались работать в своем родном районе.
Мы понимаем, что если ребенок уехал на 4 года учиться в Воронеж, шансы на то, что он вернется, — меньше 50%. А вот если он после первого–второго курса возвращается домой на практику, проводит там летние каникулы, у него сохраняются друзья, прочие контакты, шансы, что он вернется туда на производство, существенно возрастают.
Из этого и родилась идея о том, что надо заниматься, во-первых, ранней профориентацией — именно в разрезе того, что город и конкретное градообразующее предприятие заинтересованы в выпускниках, а во-вторых, предлагать им варианты целевого обучения.
Для решения этих задач мы помогаем школам формировать технологические классы с углубленным изучением предметов, связанных с инженерией. Заходим в базовые учреждения среднего профессионального образования и помогаем им с образовательными программами, с организацией практики на предприятиях.
Дальше ориентируем ребят на то, что после получения диплома они пойдут работать на конкретное предприятие. Мы берем на себя обязательства, что и практика, и выполнение выпускной работы будут проводиться на базе и в интересах этого предприятия.
Таким образом мы набираем существенную часть абитуриентов. Этим летом, когда у многих вузов были проблемы с набором, мы убедились, что ранняя профориентация дает свои результаты.
Последние пару лет мы видим, что к нам целенаправленно приезжают поступать сразу с оригиналом аттестата и выбирают не одну специальность, а две–пять, потому что эти абитуриенты уже психологически настроились, что они наши потенциальные студенты.
Мы проанализировали первые результаты приема и выявили интересную корреляцию. Среди таких абитуриентов очень большая доля тех, у кого либо родители, либо другие родственники, близкие знакомые, друзья, уже работают на этих производствах. От них они получают личные рекомендации, что работодатель надежный и работа там стабильная.
Проект мы апробируем третий год подряд, в 18-ти из 33-х муниципальных районах, и по крайней мере в шести-восьми из них опыт мне кажется позитивным.
— Воронежская область расположена в экономическом регионе Черноземья, где хорошо развит пищепром. Есть ли среди вузов соседних областей конкуренция — за абитуриентов, которые хотят после выпуска работать с крупными местными брендами, лидерами рынка, и за сотрудничество с этими предприятиями? Или у каждого вуза своя специфика и никакой конкуренции нет?
— Конкуренция есть и достаточно жесткая.
В советской региональной системе образования были образовательные округа, был обязательно «университет университетов», который готовил в первую очередь преподавательские кадры. Эти преподавательские кадры распределялись по различным вузам.
Долгое время эта система работала вполне успешно: был большой университет и вокруг него — все остальные прикладники, у каждого — своя отрасль для подготовки кадров.
В 1990-е годы эта модель разрушилась, и большинство вузов стали опираться на свои локальные кадры и на внутреннюю систему подготовки. В результате практически все вузы тем или иным образом скопировали друг у друга образовательные программы, которые считали наиболее коммерчески успешными, просто чтобы зарабатывать. Сегодня на любом среднем инженерном факультете или в любом среднем инженерном вузе примерно один и тот же набор специальностей.
Так что конкуренция между вузами однозначно есть, и в этой ситуации объяснить абитуриенту, чем ты лучше других, — это очень большая и сложная задача, потому что каналы коммуникации с ними не так уж широки.
Я вижу решение проблемы в той самой вертикально интегрированной образовательной платформе, когда на уровне школы или техникума мы вместе с работодателем объясняем, какие перспективные предприятия есть или появятся в регионе в ближайшие 5–7 лет и какие профессии будут востребованы. Вот тогда мы сможем внятно объяснить школьнику, почему наш вуз, наша образовательная программа — лучшие.
Региональный центр высоких агробиотехнологий
«Продать идею — это хорошо, но завоевать доверие, уже создав продукт, еще важнее».
— Можно ли говорить о том, что ситуация вынужденного импортозамещения открывает некоторым Вашим научным и образовательным направлениям возможности серьезного прорыва? Если да, то каким?
— Возможности, действительно, появляются. Мы открываем новые образовательные программы, где пытаемся скрестить классическое фундаментальное знание с прикладными задачами для подготовки востребованных сегодня стажеров-исследователей. Промышленные предприятия начали вкладываться в собственные исследования и разработки, и им нужны такие сотрудники.
Кроме того, ВГУИТ разрабатывает продукты для спортивной медицины, лечебного и детского питания, и нынешняя ситуация открывает для нас новые окна возможностей в этих направлениях, новые интересные ниши. Мы пытаемся дорабатывать существующие западные и отечественные технологии, адаптировать их совместно с производителями.
К примеру, сейчас мы реализуем проект с нашим партнером, одним из лидеров по производству молока и молочных продуктов, который очень заинтересован в глубокой переработке концентрата молочного белка и его продуктов. Когда закрылись европейские границы, цена за килограмм этого концентрата существенно выросла, его стало выгодно производить у нас.
— Вы как-то сказали, что в отдаленной перспективе университет может стать региональным и даже общенациональным центром высоких агробиотехнологий. Получается, это уже не столь отдаленная перспектива?
— Здесь есть важный момент. Продать идею — это хорошо, но завоевать доверие, уже создав продукт, еще важнее. Выстроить систему взаимоотношений с индустриальными партнерами, чтобы они поверили в то, что мы способны реализовывать серьезные проекты, и были бы готовы в них вкладываться.
Сегодня для нас самая сложная задача — оправдать те авансы, которые нам выдали, доказать, что мы не просто кадрами обеспечиваем, но и сами можем стать значимым партнером.
— Возможности, действительно, появляются. Мы открываем новые образовательные программы, где пытаемся скрестить классическое фундаментальное знание с прикладными задачами для подготовки востребованных сегодня стажеров-исследователей. Промышленные предприятия начали вкладываться в собственные исследования и разработки, и им нужны такие сотрудники.
Кроме того, ВГУИТ разрабатывает продукты для спортивной медицины, лечебного и детского питания, и нынешняя ситуация открывает для нас новые окна возможностей в этих направлениях, новые интересные ниши. Мы пытаемся дорабатывать существующие западные и отечественные технологии, адаптировать их совместно с производителями.
К примеру, сейчас мы реализуем проект с нашим партнером, одним из лидеров по производству молока и молочных продуктов, который очень заинтересован в глубокой переработке концентрата молочного белка и его продуктов. Когда закрылись европейские границы, цена за килограмм этого концентрата существенно выросла, его стало выгодно производить у нас.
— Вы как-то сказали, что в отдаленной перспективе университет может стать региональным и даже общенациональным центром высоких агробиотехнологий. Получается, это уже не столь отдаленная перспектива?
— Здесь есть важный момент. Продать идею — это хорошо, но завоевать доверие, уже создав продукт, еще важнее. Выстроить систему взаимоотношений с индустриальными партнерами, чтобы они поверили в то, что мы способны реализовывать серьезные проекты, и были бы готовы в них вкладываться.
Сегодня для нас самая сложная задача — оправдать те авансы, которые нам выдали, доказать, что мы не просто кадрами обеспечиваем, но и сами можем стать значимым партнером.
Обмен идеями особенно важен для руководителя
— Василий Николаевич, Вы перешли на работу в ВГУИТ из классического Воронежского госуниверситета. Как Вы считаете, привычная для российских вузов практика, когда преподаватель продвигается по карьерной лестнице внутри одного вуза, как правило, того, что он сам же и окончил, — приносит больше пользы вузу или способствует инертности его развития? Вообще, Вы сторонник того, что где родился, там и пригодился, или все же Вы за мобильность?
— Я, безусловно, сторонник мобильности, потому что успел много и долго поработать не только в воронежских университетах, но и за границей. Лично для меня поездка в Европу была очень важна с точки зрения понимания организации труда. Там в вузах меньше контроля, больше свободы и больше ответственности.
Еще, на мой взгляд, очень плодотворна принятая в западных университетах модель постдоков. В Штатах, да и в большинстве европейских стран, невозможно стать профессором в своем родном университете, не поработав еще где-то. Ты должен 3–5 лет отработать постдоком на стороне, а уже потом, если хочешь, вернуться в свой вуз или поехать на работу куда-то еще. За счет этого происходит своего рода «переопыление», потому что постдок, попадая в новую лабораторию, видит новые подходы, новые формы организации труда и потом внедряет их или разрабатывает новые в другом университете.
Я вообще сторонник того, что между людьми должен быть обмен идеями. Особенно это важно для руководителя.
— Начался новый учебный год. В каком настроении его встречаете?
— Первая хорошая новость в том, что предыдущий год закончился, и мы успешно выпустили наших студентов, большинство из которых нашли своих работодателей.
Второй повод для радости — мы вовремя и полноценно провели прием, зачислили примерно 1000 первокурсников.
В этом году мы впервые в истории вуза вышли на стомиллионное финансирование научной деятельности. Для нас это большая победа, потому что когда я только пришел в ВГУИТ, речь шла о том, чтобы достигнуть планку в 80 млн. Мы преодолели этот порог, и это существенно повысило мотивацию сотрудников.
Вы понимаете, что преподаватель привык в первую очередь быть педагогом и знает, что его основная зарплата складывается в зависимости от количества студентов.
Когда же научные деньги становятся сопоставимы, а иногда даже больше основной зарплаты, многие преподаватели, особенно молодые, начинают задумываться о проектной деятельности.
В целом я смотрю в будущее с оптимизмом, несмотря на внешние жесткие условия и достаточно сильный финансово-экономический прессинг.
— Поздравляем ВГУИТ с этими победами! Василий Николаевич, а у Вас остается время на личные достижения?
— В этом году у нас в семье большое событие: младший сын пошел в первый класс. Дети вообще играют важную роль в профессиональном росте, потому что с ними ты совершенствуешься в педагогике, когда пытаешься объяснить им то, чем занимаешься, и тем самым по сути популяризируешь свое дело.
А еще с детьми учишься смотреть на мир их глазами и открываешь для себя особенности их мышления, их совершенно другое отношение к технике и технологиям. Помню, как меня удивило, когда дочка подошла к телевизору и рукой пыталась смахнуть страницу на экране. Я сначала не понял, что происходит, а потом догадался, что она привыкла так листать страницы в планшете и посчитала, что быстрее и правильнее точно так же сменить программу и на телеэкране.
Я надеюсь, что, несмотря на новый тип клипового мышления, все же сумею привить своим детям интерес к биологии, и они недалеко уйдут от этой науки при выборе будущей профессии.
20 сентября/2022
Интервью провели: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
— Я, безусловно, сторонник мобильности, потому что успел много и долго поработать не только в воронежских университетах, но и за границей. Лично для меня поездка в Европу была очень важна с точки зрения понимания организации труда. Там в вузах меньше контроля, больше свободы и больше ответственности.
Еще, на мой взгляд, очень плодотворна принятая в западных университетах модель постдоков. В Штатах, да и в большинстве европейских стран, невозможно стать профессором в своем родном университете, не поработав еще где-то. Ты должен 3–5 лет отработать постдоком на стороне, а уже потом, если хочешь, вернуться в свой вуз или поехать на работу куда-то еще. За счет этого происходит своего рода «переопыление», потому что постдок, попадая в новую лабораторию, видит новые подходы, новые формы организации труда и потом внедряет их или разрабатывает новые в другом университете.
Я вообще сторонник того, что между людьми должен быть обмен идеями. Особенно это важно для руководителя.
— Начался новый учебный год. В каком настроении его встречаете?
— Первая хорошая новость в том, что предыдущий год закончился, и мы успешно выпустили наших студентов, большинство из которых нашли своих работодателей.
Второй повод для радости — мы вовремя и полноценно провели прием, зачислили примерно 1000 первокурсников.
В этом году мы впервые в истории вуза вышли на стомиллионное финансирование научной деятельности. Для нас это большая победа, потому что когда я только пришел в ВГУИТ, речь шла о том, чтобы достигнуть планку в 80 млн. Мы преодолели этот порог, и это существенно повысило мотивацию сотрудников.
Вы понимаете, что преподаватель привык в первую очередь быть педагогом и знает, что его основная зарплата складывается в зависимости от количества студентов.
Когда же научные деньги становятся сопоставимы, а иногда даже больше основной зарплаты, многие преподаватели, особенно молодые, начинают задумываться о проектной деятельности.
В целом я смотрю в будущее с оптимизмом, несмотря на внешние жесткие условия и достаточно сильный финансово-экономический прессинг.
— Поздравляем ВГУИТ с этими победами! Василий Николаевич, а у Вас остается время на личные достижения?
— В этом году у нас в семье большое событие: младший сын пошел в первый класс. Дети вообще играют важную роль в профессиональном росте, потому что с ними ты совершенствуешься в педагогике, когда пытаешься объяснить им то, чем занимаешься, и тем самым по сути популяризируешь свое дело.
А еще с детьми учишься смотреть на мир их глазами и открываешь для себя особенности их мышления, их совершенно другое отношение к технике и технологиям. Помню, как меня удивило, когда дочка подошла к телевизору и рукой пыталась смахнуть страницу на экране. Я сначала не понял, что происходит, а потом догадался, что она привыкла так листать страницы в планшете и посчитала, что быстрее и правильнее точно так же сменить программу и на телеэкране.
Я надеюсь, что, несмотря на новый тип клипового мышления, все же сумею привить своим детям интерес к биологии, и они недалеко уйдут от этой науки при выборе будущей профессии.
20 сентября/2022
Интервью провели: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
[ Ректор ТИУ, Вероника Ефремова ]
[ Рассылка ]
Подписаться на рассылку
Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми получать актуальную информацию о высшем образовании от руководства учебных и научных организаций, экспертов в области высшего образования и представителей профильных министерств.