Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми узнать о ключевых изменениях в академической среде, научных открытиях, образовательных трансформациях и опыте ведущих вузов.
Отправляя форму, вы принимаете условия политики конфиденциальности.
Творческим вузом можно руководить только на основе личного примера
Интервью с ректором Южно-Уральского государственного института искусств имени П. И. Чайковского Еленой Сизовой.
Ректор Южно-Уральского государственного института искусств имени П. И. Чайковского (ЮУрГИИ им. П. И. Чайковского) рассказывает о системе взаимодействия вуза с региональными учреждениями культуры, которая позволяет готовить специалистов ровно в том количестве, которое необходимо заказчику-работодателю, а также о том, почему творческое образование сегодня не только не теряет свою ценность, но обретает особую значимость.
«В начале каждого учебного года мы уже знаем по именам всех, кто к нам будет поступать из нашего региона».
— Елена Равильевна, Ваш абитуриент подготовлен к поступлению в институт искусства с детства: он годами учился в музыкальной или художественной школе, занимался танцами или вокалом. Человек с нулевым творческим опытом к вам просто не поступит. Получается, институт тесно взаимосвязан с местными детскими творческими школами. Как Вы выстраиваете работу с этими учреждениями?
— В Южно-Уральском государственном институте искусств имени П. И. Чайковского функционируют четыре факультета: музыкального искусства, изобразительного искусства, хореографического искусства и театрального искусства. На каждом факультете есть профильная школа и колледж, которые ведут образовательную деятельность по программам дополнительного образования детей и среднего профессионального образования. Кроме того, институт активно взаимодействует с большей частью школ искусств Челябинской области через региональные программы наставничества и педагогической поддержки одаренных детей, большинство из них финансируется региональным Министерством культуры. Я бы отметила среди них две наиболее эффективные.
По программе методического сопровождения одарённых детей наши преподаватели, профессора, выезжают в школы, где проводят творческие занятия, мастер-классы, консультации, подготовку концертных программ. На таких мероприятиях специалисты видят детей, которые потенциально могут стать нашими студентами.
Вторая программа — осенние творческие школы — оказывает педагогическую поддержку талантливым детям. Ребята из областных школ искусств на осенних каникулах приезжают к нам в институт и в течение недели занимаются с нашими преподавателями. Завершается школа гала-концертом с участием студенческих коллективов и профессиональных музыкантов. Это позволяет детям проникнуться духом творчества, почувствовать профессиональную сцену, ощутить «запах успеха», что, безусловно, стимулирует к дальнейшему самоопределению в профессии. Кроме того, в регионе проводятся многочисленные конкурсы, фестивали, художественные выставки, театральные показы, которые позволяют одаренным детям публично продемонстрировать свой талант. Благодаря им мы узнаем наших будущих студентов с пяти-семилетнего возраста и сразу берем их под свое крыло, опекаем, ведем по жизни, выстраиваем их профессиональную судьбу и карьеру. В начале каждого учебного года мы уже знаем по именам всех, кто к нам будет поступать из нашего региона.
— В Южно-Уральском государственном институте искусств имени П. И. Чайковского функционируют четыре факультета: музыкального искусства, изобразительного искусства, хореографического искусства и театрального искусства. На каждом факультете есть профильная школа и колледж, которые ведут образовательную деятельность по программам дополнительного образования детей и среднего профессионального образования. Кроме того, институт активно взаимодействует с большей частью школ искусств Челябинской области через региональные программы наставничества и педагогической поддержки одаренных детей, большинство из них финансируется региональным Министерством культуры. Я бы отметила среди них две наиболее эффективные.
По программе методического сопровождения одарённых детей наши преподаватели, профессора, выезжают в школы, где проводят творческие занятия, мастер-классы, консультации, подготовку концертных программ. На таких мероприятиях специалисты видят детей, которые потенциально могут стать нашими студентами.
Вторая программа — осенние творческие школы — оказывает педагогическую поддержку талантливым детям. Ребята из областных школ искусств на осенних каникулах приезжают к нам в институт и в течение недели занимаются с нашими преподавателями. Завершается школа гала-концертом с участием студенческих коллективов и профессиональных музыкантов. Это позволяет детям проникнуться духом творчества, почувствовать профессиональную сцену, ощутить «запах успеха», что, безусловно, стимулирует к дальнейшему самоопределению в профессии. Кроме того, в регионе проводятся многочисленные конкурсы, фестивали, художественные выставки, театральные показы, которые позволяют одаренным детям публично продемонстрировать свой талант. Благодаря им мы узнаем наших будущих студентов с пяти-семилетнего возраста и сразу берем их под свое крыло, опекаем, ведем по жизни, выстраиваем их профессиональную судьбу и карьеру. В начале каждого учебного года мы уже знаем по именам всех, кто к нам будет поступать из нашего региона.
— На вступительных испытаниях Вы принимаете результаты ЕГЭ только по русскому языку и литературе, остальные экзамены — это творческое выступление или иное задание. Как в таком случае институты культуры и искусств могут оценить уровень своих студентов и сравнить себя с другими творческими вузами? Сравнивать по количеству стобалльников гораздо проще, чем по уровню таланта поступивших.
— На самом деле оценить и сравнить качество подготовки своих студентов с другими институтами искусств не так сложно. В творческих вузах предполагается публичная форма предъявления учебных результатов. Это значит, что профессиональные музыканты, актеры, танцовщики видят наших студентов в творческой практике, ведь они все вместе участвуют в театральных постановках, оперных спектаклях, концертах.
За время обучения студенты успевают поучаствовать в десятках профессиональных творческих состязаний, всероссийских и международных конкурсах, фестивалях, выставках, пленэрах, показах, мастерских — в России и за рубежом. Там они соревнуются с такими же студентами творческих институтов, и результаты этих состязаний четко дают понять, у кого какой уровень профессионального мастерства. Каждый музыкант, хореограф и театрал знает, какие конкурсы в их среде считаются самыми престижными. Очевидно, что если ребенок пробился к участию в Международном телевизионном конкурсе молодых музыкантов «Щелкунчик» или в Открытом общероссийском детском балетном конкурсе «Надежда», не говоря уже о том, если он стал его лауреатом, это выдающийся результат, и для нас он гораздо более значимый, чем баллы ЕГЭ.
Еще один важный момент — это мнение работодателей. Мы же понимаем, что если театры и филармонии нашего региона предпочитают брать на работу наших выпускников, значит, с качеством подготовки у нас все в порядке.
— На самом деле оценить и сравнить качество подготовки своих студентов с другими институтами искусств не так сложно. В творческих вузах предполагается публичная форма предъявления учебных результатов. Это значит, что профессиональные музыканты, актеры, танцовщики видят наших студентов в творческой практике, ведь они все вместе участвуют в театральных постановках, оперных спектаклях, концертах.
За время обучения студенты успевают поучаствовать в десятках профессиональных творческих состязаний, всероссийских и международных конкурсах, фестивалях, выставках, пленэрах, показах, мастерских — в России и за рубежом. Там они соревнуются с такими же студентами творческих институтов, и результаты этих состязаний четко дают понять, у кого какой уровень профессионального мастерства. Каждый музыкант, хореограф и театрал знает, какие конкурсы в их среде считаются самыми престижными. Очевидно, что если ребенок пробился к участию в Международном телевизионном конкурсе молодых музыкантов «Щелкунчик» или в Открытом общероссийском детском балетном конкурсе «Надежда», не говоря уже о том, если он стал его лауреатом, это выдающийся результат, и для нас он гораздо более значимый, чем баллы ЕГЭ.
Еще один важный момент — это мнение работодателей. Мы же понимаем, что если театры и филармонии нашего региона предпочитают брать на работу наших выпускников, значит, с качеством подготовки у нас все в порядке.
— Как Вы строите работу с родителями Ваших абитуриентов? С чем Вы чаще всего сталкиваетесь: с родительской амбициозностью, с сопротивлением тому, чтобы ребенок выбрал творческую профессию, или, может, с непониманием того, кем он станет после окончания творческого вуза?
— Родители абитуриентов — наша самая сложная аудитория. Со студентами и преподавателями найти общий язык гораздо проще. Вы знаете, есть разные категории родителей творческих детей.
Я знаю множество примеров самоотверженных родителей, готовых сделать всё для того, чтобы их одаренный ребенок получил лучшее образование — ради этой цели они продают всё, что имеют, уезжают из родных мест, начинают новую жизнь с нуля в чужом городе.
Меня особенно впечатляет история композитора Георгия Свиридова, чей талант ставят в один ряд с Шостаковичем и Прокофьевым. Он родился в Курской области, его детство пришлось на голодные 1920-е годы. Отец погиб в гражданскую войну, мама одна воспитывала двоих маленьких детей. Когда Георгию было 4 года, его маму, сельскую учительницу, поощрили за хорошую работу и в качестве подарка предложили на выбор корову или … рояль. Представьте, что значило в те годы получить в дар кормилицу, которая может спасти от голодной смерти всю семью! Инструмент, видимо, предложили потому, что он никому был не нужен в деревне. Но именно рояль выбрала мама будущего композитора — она видела, что у сына яркие музыкальные способности, и как оказалось, тем самым определила его творческую судьбу.
Есть и прямо противоположные примеры, когда родители пытаются реализовать в своих детях собственные несбывшиеся мечты и амбиции. А бывает, дети хотят освоить творческую профессию, но родители настаивают, чтобы они получили, как они говорят, более серьезное образование, «поближе к жизни».
Мы не ведем такую статистику, но на эмпирическом уровне мне кажется, что большинство родителей стараются поддержать своих детей, их устремления.
— Родители абитуриентов — наша самая сложная аудитория. Со студентами и преподавателями найти общий язык гораздо проще. Вы знаете, есть разные категории родителей творческих детей.
Я знаю множество примеров самоотверженных родителей, готовых сделать всё для того, чтобы их одаренный ребенок получил лучшее образование — ради этой цели они продают всё, что имеют, уезжают из родных мест, начинают новую жизнь с нуля в чужом городе.
Меня особенно впечатляет история композитора Георгия Свиридова, чей талант ставят в один ряд с Шостаковичем и Прокофьевым. Он родился в Курской области, его детство пришлось на голодные 1920-е годы. Отец погиб в гражданскую войну, мама одна воспитывала двоих маленьких детей. Когда Георгию было 4 года, его маму, сельскую учительницу, поощрили за хорошую работу и в качестве подарка предложили на выбор корову или … рояль. Представьте, что значило в те годы получить в дар кормилицу, которая может спасти от голодной смерти всю семью! Инструмент, видимо, предложили потому, что он никому был не нужен в деревне. Но именно рояль выбрала мама будущего композитора — она видела, что у сына яркие музыкальные способности, и как оказалось, тем самым определила его творческую судьбу.
Есть и прямо противоположные примеры, когда родители пытаются реализовать в своих детях собственные несбывшиеся мечты и амбиции. А бывает, дети хотят освоить творческую профессию, но родители настаивают, чтобы они получили, как они говорят, более серьезное образование, «поближе к жизни».
Мы не ведем такую статистику, но на эмпирическом уровне мне кажется, что большинство родителей стараются поддержать своих детей, их устремления.
«Ни одна копия, тем более выполненная машинным интеллектом, никогда не будет обладать такой же художественной ценностью, как подлинное произведение искусства».
— Кстати, по поводу «земных профессий»: с развитием искусственного интеллекта начали говорить о том, нужно ли теперь творческое образование, если креативить в той или иной мере могут генеративные нейросети. Были даже заявления, что ИИ заменит в первую очередь дизайнеров и художников. А Вы как считаете, зачем в цифровом мире творческое образование?
— Насколько я знаю, эти дискуссии ведутся еще с 60-х годов прошлого столетия. Вспомните советский фильм «Доживем до понедельника» — там как раз обсуждается, может ли машина писать музыку.
Я убеждена, что никакая технология не заменит живое творчество. Никогда копия художественного произведения, даже самого высокого уровня исполнения, не будет стоить столько же, сколько подлинник. Все виды художественного образования основываются на изучении лучших образцов искусства с непреходящей художественной ценностью. Ни одна копия, тем более выполненная машинным интеллектом, никогда не будет обладать такой же художественной ценностью, как подлинное произведение искусства. Иначе это приведет к деформации эстетических норм и критериев художественного вкуса. В творческом образовании всегда будет важен живой контакт педагога и ученика, основанный на доверии и общем понимании того, что есть лучшие образцы художественного творчества.
Что же касается дизайна, то это все-таки не вполне искусство, а скорее, промышленная сфера деятельности. Наверное, в ней могут быть автоматизированы и унифицированы какие-то процессы, в том числе за счет искусственного интеллекта.
— Насколько я знаю, эти дискуссии ведутся еще с 60-х годов прошлого столетия. Вспомните советский фильм «Доживем до понедельника» — там как раз обсуждается, может ли машина писать музыку.
Я убеждена, что никакая технология не заменит живое творчество. Никогда копия художественного произведения, даже самого высокого уровня исполнения, не будет стоить столько же, сколько подлинник. Все виды художественного образования основываются на изучении лучших образцов искусства с непреходящей художественной ценностью. Ни одна копия, тем более выполненная машинным интеллектом, никогда не будет обладать такой же художественной ценностью, как подлинное произведение искусства. Иначе это приведет к деформации эстетических норм и критериев художественного вкуса. В творческом образовании всегда будет важен живой контакт педагога и ученика, основанный на доверии и общем понимании того, что есть лучшие образцы художественного творчества.
Что же касается дизайна, то это все-таки не вполне искусство, а скорее, промышленная сфера деятельности. Наверное, в ней могут быть автоматизированы и унифицированы какие-то процессы, в том числе за счет искусственного интеллекта.
— Может ли искусственный интеллект стать помощником, например, для музыканта?
— Безусловно. Уже сейчас ни одна образовательная программа по специальностям «Композиция», «Музыкальная звукорежиссура», «Музыкальное искусство эстрады» не обходится без использования искусственного интеллекта. Все известные современные композиторы работают в студиях звукозаписи с высокотехнологичным звуковым оборудованием.
Возможности генеративных нейросетей используются в основном при написании электронной музыки для кино, театральных постановок, мультфильмов — они могут помочь в поиске и синтезировании тембров, в наложении темброво-композиционных элементов.
Композиторы, которые работают в жанре академической музыки, вряд ли будут пользоваться искусственным интеллектом. Среди профессионалов, кто пишет акустическую музыку с реальными звуковыми музыкальными инструментами, это считается дурным тоном.
— Допускаете ли Вы, что в жанре академической музыки искусственный интеллект когда-нибудь, пусть не в ближайшие годы, научиться создавать произведения уровня Шостаковича и Свиридова?
— Абсолютно отрицаю. В лучшем случае машина создаст копию или стилизацию под какой-либо музыкальный жанр. В творчестве высокого полета, особенно в академическом, акустическом, технология никогда не напишет произведения уровня великих композиторов.
— Что ж, время покажет. Новые технологии тем и интересны, что их потенциал пока не до конца известен. А пока давайте вернемся в прошлое. Ваш институт основан 90 лет назад. Как Вы считаете, сегодня вуз всё еще тот, каким его задумывали при создании, или цели изменились?
— Жить в обществе и быть свободным от него нельзя, как мы знаем, а значит, и нашему институту нужно подстраиваться под потребности социума. Наше учебное заведение было основано в 1934 году как музыкальный техникум. Статус вуза мы получили 30 лет назад, из них около 15 лет мы были классическим музыкальным вузом, наподобие большинства консерваторий, с традиционным набором музыкальных специальностей.
Сегодня мы обучаем специалистов во всех видах искусств, плотно сотрудничаем с оперным и драматическими театрами, филармонией и работаем по конкретным заказам. К примеру, в этом году театр делает нам заказ на подготовку определенного количества артистов балета, в следующем году — снова заказ, и мы проводим еще один набор. Если труппы укомплектованы, у нас перерыв в наборе.
Почти каждый год мы открываем новые специальности высшего и среднего профессионального образования. В этом году впервые набираем на новую специальность «Мультимедийный дизайн и анимация». В ближайших планах — лицензировать направление звукорежиссуры.
— В Вашем институте действует система студенческих научно-исследовательских лабораторий. Расскажите, пожалуйста, об их работе.
— Творческие люди не очень любят писать, они больше любят играть, танцевать, петь. Но поскольку институт все-таки должен поддерживать научную работу, мотивировать студентов к этому виду деятельности, мы придумали такую форму, как студенческие научно-исследовательские лаборатории. Их у нас больше 10. Самые популярные — «Герои Великой Отечественной войны в наших семьях», где студенты изучают историю страны через историю своего рода, и «Жизнь как творчество», лаборатория, которая посвящена биографии деятелей искусства в преломлении с их педагогической деятельностью. Есть лаборатории по фольклору, вокальному исполнительству, в которых студенты собирают научный материал, работают с архивами, фотодокументами, готовят доклады для научных конференций, публикуют статьи в журналах и таким образом приобретают компетенции в области исследовательской деятельности.
— Вы отметили, что творческие люди не очень любят писать — во всяком случае, им гораздо интереснее проявлять свои таланты на сцене или каким-то иным способом. А что насчет чтения? По результатам 2023 г. Ваш институт — в 10-ке самых читающих вузов культуры и искусств и в топ-20 вузов с самым востребованным контентом в «Консорциуме сетевых электронных библиотек», проекте, который объединяет электронные библиотеки 394 образовательных организаций. Как Вы оцениваете эти итоги, как они могут влиять на образовательный процесс в институте? Важны ли они для Вас как для ректора?
— Для меня это прежде всего показатель замечательной педагогической работы наших преподавателей, которые мотивируют студентов на чтение, побуждают их обращаться к электронным библиотекам, к цифровому научному и учебному контенту.
Это важный показатель уровня ценностных ориентиров наших студентов. Раз они предпочитают собирать информацию из проверенных источников, значит, им интересно в профессии, которую они осваивают, значит, они мотивированы на повышение профессионального мастерства, а это понятие широкое и включает не только творческие умения.
Мне как музыканту проще пояснить на таком примере: если пианист прекрасно играет пассажи, обладает хорошей техникой, но ему нечем поделиться со своими слушателями, — он никому не будет интересен. Музыка, как и любой вид искусства, — это в первую очередь художественная коммуникация, это желание донести художественную мысль до тех, кто тебя слушает, смотрит. Если у человека нет ничего за душой, в голове и в сердце, то и донести ему нечего, и это всегда заметно. Образованная чуткая публика сразу всё понимает.
Чтобы быть интересным для своих слушателей и что-то из себя представлять в профессии, нужно быть хорошо образованным человеком, разбираться не только в современной культурной жизни, но и в истории культуры. Посмотрите, как работает Владимир Теодорович Спиваков, один из самых известных дирижеров и скрипачей, художественный руководитель камерного оркестра «Виртуозы Москвы»: оркестранты ловят каждое его слово, потому что он не просто объясняет, как играть, он приводит множество музыкальных примеров и художественных ассоциаций, чтобы погрузить музыкантов в историческое прошлое и образный мир произведения, которое они исполняют, описывает жизненные обстоятельства композитора, вдохновившие его и послужившие импульсом к созданию музыки. Если дирижер этого не знает, а только показывает, какой лад зажимать, от него быстро разбегутся все музыканты.
То же самое мы говорим нашим студентам: если вы хотите стать действительно успешным исполнителем, вы должны быть в первую очередь личностью, человеком образованным, высокоинтеллектуальным, культурным, читающим и интересующимся.
— Безусловно. Уже сейчас ни одна образовательная программа по специальностям «Композиция», «Музыкальная звукорежиссура», «Музыкальное искусство эстрады» не обходится без использования искусственного интеллекта. Все известные современные композиторы работают в студиях звукозаписи с высокотехнологичным звуковым оборудованием.
Возможности генеративных нейросетей используются в основном при написании электронной музыки для кино, театральных постановок, мультфильмов — они могут помочь в поиске и синтезировании тембров, в наложении темброво-композиционных элементов.
Композиторы, которые работают в жанре академической музыки, вряд ли будут пользоваться искусственным интеллектом. Среди профессионалов, кто пишет акустическую музыку с реальными звуковыми музыкальными инструментами, это считается дурным тоном.
— Допускаете ли Вы, что в жанре академической музыки искусственный интеллект когда-нибудь, пусть не в ближайшие годы, научиться создавать произведения уровня Шостаковича и Свиридова?
— Абсолютно отрицаю. В лучшем случае машина создаст копию или стилизацию под какой-либо музыкальный жанр. В творчестве высокого полета, особенно в академическом, акустическом, технология никогда не напишет произведения уровня великих композиторов.
— Что ж, время покажет. Новые технологии тем и интересны, что их потенциал пока не до конца известен. А пока давайте вернемся в прошлое. Ваш институт основан 90 лет назад. Как Вы считаете, сегодня вуз всё еще тот, каким его задумывали при создании, или цели изменились?
— Жить в обществе и быть свободным от него нельзя, как мы знаем, а значит, и нашему институту нужно подстраиваться под потребности социума. Наше учебное заведение было основано в 1934 году как музыкальный техникум. Статус вуза мы получили 30 лет назад, из них около 15 лет мы были классическим музыкальным вузом, наподобие большинства консерваторий, с традиционным набором музыкальных специальностей.
Сегодня мы обучаем специалистов во всех видах искусств, плотно сотрудничаем с оперным и драматическими театрами, филармонией и работаем по конкретным заказам. К примеру, в этом году театр делает нам заказ на подготовку определенного количества артистов балета, в следующем году — снова заказ, и мы проводим еще один набор. Если труппы укомплектованы, у нас перерыв в наборе.
Почти каждый год мы открываем новые специальности высшего и среднего профессионального образования. В этом году впервые набираем на новую специальность «Мультимедийный дизайн и анимация». В ближайших планах — лицензировать направление звукорежиссуры.
— В Вашем институте действует система студенческих научно-исследовательских лабораторий. Расскажите, пожалуйста, об их работе.
— Творческие люди не очень любят писать, они больше любят играть, танцевать, петь. Но поскольку институт все-таки должен поддерживать научную работу, мотивировать студентов к этому виду деятельности, мы придумали такую форму, как студенческие научно-исследовательские лаборатории. Их у нас больше 10. Самые популярные — «Герои Великой Отечественной войны в наших семьях», где студенты изучают историю страны через историю своего рода, и «Жизнь как творчество», лаборатория, которая посвящена биографии деятелей искусства в преломлении с их педагогической деятельностью. Есть лаборатории по фольклору, вокальному исполнительству, в которых студенты собирают научный материал, работают с архивами, фотодокументами, готовят доклады для научных конференций, публикуют статьи в журналах и таким образом приобретают компетенции в области исследовательской деятельности.
— Вы отметили, что творческие люди не очень любят писать — во всяком случае, им гораздо интереснее проявлять свои таланты на сцене или каким-то иным способом. А что насчет чтения? По результатам 2023 г. Ваш институт — в 10-ке самых читающих вузов культуры и искусств и в топ-20 вузов с самым востребованным контентом в «Консорциуме сетевых электронных библиотек», проекте, который объединяет электронные библиотеки 394 образовательных организаций. Как Вы оцениваете эти итоги, как они могут влиять на образовательный процесс в институте? Важны ли они для Вас как для ректора?
— Для меня это прежде всего показатель замечательной педагогической работы наших преподавателей, которые мотивируют студентов на чтение, побуждают их обращаться к электронным библиотекам, к цифровому научному и учебному контенту.
Это важный показатель уровня ценностных ориентиров наших студентов. Раз они предпочитают собирать информацию из проверенных источников, значит, им интересно в профессии, которую они осваивают, значит, они мотивированы на повышение профессионального мастерства, а это понятие широкое и включает не только творческие умения.
Мне как музыканту проще пояснить на таком примере: если пианист прекрасно играет пассажи, обладает хорошей техникой, но ему нечем поделиться со своими слушателями, — он никому не будет интересен. Музыка, как и любой вид искусства, — это в первую очередь художественная коммуникация, это желание донести художественную мысль до тех, кто тебя слушает, смотрит. Если у человека нет ничего за душой, в голове и в сердце, то и донести ему нечего, и это всегда заметно. Образованная чуткая публика сразу всё понимает.
Чтобы быть интересным для своих слушателей и что-то из себя представлять в профессии, нужно быть хорошо образованным человеком, разбираться не только в современной культурной жизни, но и в истории культуры. Посмотрите, как работает Владимир Теодорович Спиваков, один из самых известных дирижеров и скрипачей, художественный руководитель камерного оркестра «Виртуозы Москвы»: оркестранты ловят каждое его слово, потому что он не просто объясняет, как играть, он приводит множество музыкальных примеров и художественных ассоциаций, чтобы погрузить музыкантов в историческое прошлое и образный мир произведения, которое они исполняют, описывает жизненные обстоятельства композитора, вдохновившие его и послужившие импульсом к созданию музыки. Если дирижер этого не знает, а только показывает, какой лад зажимать, от него быстро разбегутся все музыканты.
То же самое мы говорим нашим студентам: если вы хотите стать действительно успешным исполнителем, вы должны быть в первую очередь личностью, человеком образованным, высокоинтеллектуальным, культурным, читающим и интересующимся.
«Ректор в творческом институте не может быть просто менеджером, он должен быть профессионалом в своем виде искусства».
— Елена Равильевна, в чем Ваша суперсила как ректора?
— Я бы предпочла поговорить не о суперсиле, а о том, к чему я как ректор стремлюсь, что считаю наиболее важным в работе руководителя творческого вуза.
Самое главное — это уважение в коллективе и профессиональный авторитет. Без этого управлять творческими людьми совершенно невозможно. Поясню. Любой вид искусства и художественной деятельности базируется на личности педагога, мастера. К нему идут учиться, если у него есть достижения, результаты, выдающиеся ученики. Стиль взаимоотношений в творческом коллективе отличается от всех прочих тем, что он в большей степени неформальный. Традиционная модель «начальник и подчиненные», как правило, здесь не работает. Творческие люди подчиняются руководителю не по приказу, не из-под палки, а из уважения к его личности и профессионализму. Если они его не уважают, то, как бы их не заставляли, они ничего делать не будут, или сделают не талантливо, не интересно, формально.
Ректор в творческом институте не может быть просто менеджером, он должен быть профессионалом в своем виде искусства: выступать на сцене, участвовать в выставках, постоянно совершенствовать свое мастерство, готовить студентов к конкурсам и показывать высокие результаты.
Я по образованию музыковед, и мне, несмотря на должность ректора, нужно продолжать заниматься научной работой, писать статьи, публиковать монографии, руководить диссертационными исследованиями, аспирантами, работать в диссертационном совете. Мои сотрудники должны видеть, что их руководитель постоянно совершенствует свой профессиональный уровень и может быть примером для своих подчиненных. Я абсолютно убеждена, что творческим вузом можно руководить только на основе личного примера. Не знаю, суперсила это или что-то другое, но управлять здесь можно только так.
— Я бы предпочла поговорить не о суперсиле, а о том, к чему я как ректор стремлюсь, что считаю наиболее важным в работе руководителя творческого вуза.
Самое главное — это уважение в коллективе и профессиональный авторитет. Без этого управлять творческими людьми совершенно невозможно. Поясню. Любой вид искусства и художественной деятельности базируется на личности педагога, мастера. К нему идут учиться, если у него есть достижения, результаты, выдающиеся ученики. Стиль взаимоотношений в творческом коллективе отличается от всех прочих тем, что он в большей степени неформальный. Традиционная модель «начальник и подчиненные», как правило, здесь не работает. Творческие люди подчиняются руководителю не по приказу, не из-под палки, а из уважения к его личности и профессионализму. Если они его не уважают, то, как бы их не заставляли, они ничего делать не будут, или сделают не талантливо, не интересно, формально.
Ректор в творческом институте не может быть просто менеджером, он должен быть профессионалом в своем виде искусства: выступать на сцене, участвовать в выставках, постоянно совершенствовать свое мастерство, готовить студентов к конкурсам и показывать высокие результаты.
Я по образованию музыковед, и мне, несмотря на должность ректора, нужно продолжать заниматься научной работой, писать статьи, публиковать монографии, руководить диссертационными исследованиями, аспирантами, работать в диссертационном совете. Мои сотрудники должны видеть, что их руководитель постоянно совершенствует свой профессиональный уровень и может быть примером для своих подчиненных. Я абсолютно убеждена, что творческим вузом можно руководить только на основе личного примера. Не знаю, суперсила это или что-то другое, но управлять здесь можно только так.
23 июля/2024
Беседовали: Александр Никифоров, Екатерина Позднякова
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
Текст подготовила: Екатерина Позднякова
Материал подготовлен редакцией информационно-аналитического портала «Ректор говорит!». При копировании ссылка на портал «Ректор говорит!» обязательна.
[ Рассылка ]
Подписаться на рассылку
Подписывайтесь на рассылку, чтобы первыми получать актуальную информацию о высшем образовании от руководства учебных и научных организаций, экспертов в области высшего образования и представителей профильных министерств.